Когда я открыла глаза, уже вечерело. Либо проспала весь день, либо время здесь совсем иначе движется. С наступлением ночи монстр вновь показался среди деревьев. Он все еще был здесь, молча стоял среди темных стволов, не выходя на свет взошедшей луны. Я только в этом свете заметила, что поляна едва заметно светится. Она стала моим спасением. Он не мог пересечь ее границы, это я уже поняла, просто стоял в отдалении и молчал, огромный и темный силуэт, едва заметный среди стволов деревьев. В ту ночь я не смогла заснуть. Сидела, поджав ноги и обхватив колени, напряженно глядя в пустоту, щенок в этот раз сидел рядом со мной и только его тепло давало слабую надежду. Когда забрезжил серый и тусклый рассвет, я не сразу поняла, что темная фигура постепенно растворилась вместе с последними мгновениями ночи. Я медленно встала и осторожно двинулась в сторону деревьев, страшась каждого шороха травы, но вокруг не было никого, кроме испуганной маленькой девочки и ее маленького щенка, который бежал следом. Не зная, что будет завтра, я уже твердо решила, что перед закатом я снова буду на поляне, в безопасности от этой тени.
С тех пор моя жизнь навсегда изменилась. Я частенько выходила в лес, стараясь не отходить далеко. В этом мрачном месте закат наступает быстро. До наступления полной темноты я уже была на поляне, не дожидаясь появления красноглазого монстра из тумана. Первые ночи я чаще всего просто лежала на земле или в дупле поваленного дерева, свернувшись клубком вместе с щенком, часто плача, пока чудовище наблюдало за мной. На третий день я построила просторный шалаш из травы и веток, что удалось достать в пределах поляны и не отходя далеко от нее, потому что после нескольких бессонных ночей в ужасе, сон все-таки взял свое. В этом странном мире я не чувствовала голода или жажды. Я пыталась понять, где я и как отсюда выбраться. Монстр каждую ночь неизменно стоял на границе леса. Бывало он ходил вокруг поляны, хрипло дыша и светя своими жуткими глазами. И хоть он по-прежнему иногда звал меня своим жутким голосом, понемногу мне стало спокойнее. Даже почти не слышала голоса монстра, он превратился в фоновый шум.
Однажды, я заметила, что монстр показал свою страшную морду из-за деревьев, хотя раньше не мог этого сделать. Его челюсти изогнулись в злобном оскале. Он стал еще больше или мне показалось? Снова ночь без сна, пока это чудовище скалилось и шипело, не в силах попасть на поляну. В голову закралась мысль, а что если оно прорвется за незримый барьер поляны? Только тепло спящего рядом щенка защищало от бездны паники и страха. Щенок заметно подрос за эти дни. Я назвала его Глэйд. Ведь нашла его на поляне.
Здесь, в этом странном мрачном мире, как-то странно протекало время. Питаться мне не нужно было, спать практически тоже, хотя сон порой все же был нужен, пусть даже беспокойный, когда вздрагиваешь от малейшего шороха. Сама я не менялась, точнее не заметила, чтобы я стала старше, но вот щенок постепенно превращался во взрослого крупного пса. Он быстро рос, хотя ему, как и мне, не нужно было питаться. С каждой ночью мне было все удобнее спать, прижавшись к его теплой шкуре. Теперь уже я не обнимала его, а лежала, прислонившись к его телу. Где бы я ни оказалась, мое существование здесь стало некой рутиной. Дни были все как один. Ничем друг от друга не отличаясь и не давая ни малейшей надежды на изменение ситуации. Монстр все так же иногда показывал свою морду и скалился из-за деревьев. Его шипение стало привычным делом. Все было однообразным, пока однажды ночью я не проснулась от утробного рычания пса. Я лежала на траве, а он стоял чуть впереди, закрывая меня собой. Что-то определенно изменилось. И, вскочив на ноги, я поняла, что именно. Монстр был на поляне. Полностью находился на ней. Его мощные когтистые лапы твердо стояли на траве. Оказалось, что у него четыре ноги, подобно колоннам державших массивное тело. Он был похож на кентавра, только не было в нем ничего ни от лошади, ни от человека. Сзади туловище заканчивалось длинный змеевидным хвостом, который словно хлыст рассекал воздух. На конце его поблескивал острый шип. Тело его было почти черным, а торс синего цвета. Массивный, он бугрился мышцами, руки своей толщиной были похожи на пару молодых дубов. На голове красовались огромные загнутые вперед и вверх рога. Монстр широко развел свои синие когтистые руки и запрокинув голову низко зарычал. Глаза его при этом вспыхнули багрянцем, особенно выделяясь на синей морде. Она мало была похожа на человеческую. Ее будто вырезал из камня мастер, который понятия не имел, как выглядят люди. Глэйд, вздыбив шерсть, громко залаял, но монстр будто бы и не заметил. Слишком велик он был, чтобы замечать такую мелочь. Хоть щенок и вырос сильно, рядом с монстром он был слишком мал.