– Будешь много умничать, вколю тебе фирменные транквилизаторы госпожи Пламберри. Они одинаково хорошо действуют и на камнехвостов, и на троллей вроде некоторых.
– Не боишься дерзить, милочка? Я наполовину принц по магической крови.
– А на вторую – гоблин?
– Чего? – он вскочил с койки и ощетинился диким зверем. Задела, видимо, за больное.
– У тебя кожа зеленцой отдает…
И я вовсе не издевалась: кожа парня отсвечивала бледно-зеленым. Словно ее припудрили изумрудной пыльцой. Может, он и правда умирающий, а я тут с ним болтаю?
– Эй-эй… стой. Ты чего творишь? – насторожился парень, едва я направила на него искрящийся синим именной жезл. А таким смелым казался еще секунду назад.
– Диагностика. Экспериментальная.
– Вот на слове «экспериментальная» попрошу поподробнее… – пробормотал он, делая пару шагов назад и упираясь лопатками в стеллаж со снадобьями. Попался.
– Не бойся, я много практиковалась на живых.
– Ты практиковалась на саберах и иглохвостах. А я человек. По большей части.
– Ошибаешься, – с успокаивающей улыбкой похлопала его по плечу. – Практиковалась я на людях. Их не так жалко, если что-то пойдет не так. А ты и правда зеленый. В обморок не упадешь?
– Со мной иногда случается.
– Обмороки?
– Зелень! – отпихнув меня в сторону, зло бросил парень. – Это генетическое, ясно? Наследственность!
Он швырнул папку на стол и размашистыми шагами вышел вон. Сбежал. И почему от меня все драпают, как ужаленные?
Точно у него в роду гоблины были. Вот характер и мерзопакостный. Я приоткрыла папочку: гляну одним глазком. Проверю наличие гоблинской крови.
***
«Эйнар Дорохов, в рождении граф Дорохов, магия раскрыта.
Отец – Елисей Дорохов, в рождении граф Дорохов, магия раскрыта. Особые пометки: высокое содержание королевской крови.
Мать – Марта Эмеральд, в супружестве – графиня Дорохова, прикреплена к родовому древу Дороховых. Особые пометки: дриада-полукровка. Магия присутствует. Тотемное дерево – липа».
***
Так вот, какие «нюансы, связанные с природой»… Он полукровка! Помесь мага и волшебного существа!
Теперь понятно, почему род от него открестился: полукровок в высшем магическом свете не жалуют. Снобы, что с них взять. Не зря мои мать с отцом стараются не иметь ничего общего с закостенелой аристократией.
Но эти Елисей и Марта еще и подлили масла в огонь… Вот кто в здравом уме назовет ребенка Эйнар? То-то у него самомнение, будто он эльф какой, а не обычный ученик!
Глава 4. О вреде купания в преподавательской ванной
Едва гоблин-полукровка ушел, я смогла вернуться к собственным мыслям, которые этот грубиян взбаламутил. И вроде бы обещала себе не думать о вкусно-пахнущем-волке, но все равно скатывалась каждую минуту к его лохматой персоне.
Кто же скрывался под маской? Юноша или взрослый мужчина? Случайный гость или завсегдатай балов для аристократов?
Шмырл окончательно задремал, окатив меня напоследок какой-то дурно пахнущей фиолетовой субстанцией. Я не успела приметить, откуда она на меня брызнула, и сейчас предпочитала оставаться в неведении.
– Кто же мог такое с тобой сделать? – вслух спросила у дрыхнущей Хлои-Жюли. – Знал ли он, что практически обрекает на смерть одну из двух половозрелых самок, или просто схватил первого попавшегося зверька?
Шмырлиха не ответила. Несмотря на заявленную половозрелость, размножаться она категорически не желала. Ее вообще все устраивало. Может, она и не знала, что ее кровь стоит в два раза дороже драконьей и используется в древнейших зельях, очень важных для волшебного сообщества. Какое ей, впрочем, до того было дело?
Я почесала затылок: пожалуй, мне не хватает самокритичности. Обозвала Эйнара грубияном, а сама? Даже не поблагодарила незнакомца за помощь. Ведь если бы он не напомнил мне про Эхеверию, все могло окончиться плачевно.
Да, надо было сказать спасибо, но… не умею я. Не в моем характере признавать слабость. Госпожа Пруэтт, мамина подруга и наша преподавательница, говорит, это из-за сильной магической капли. Она внушает излишнюю самоуверенность.
Нацедив себе в чашку фирменного дедовского цветочного сбора – такого ядреного, что слезы выступали из глаз и горло сводило судорогой, – я отвернулась к окну. Потому и не заметила очередного вторжения. И взвизгнула в ужасе, когда на мои плечи легли две знакомые пятерни. Вот ведь… тролль лохматый!