На чердаке было свежо и просторно, от нагретой солнцем земли под стропила затекали ласковые воздушные струи.
- Оставь девку в покое, - хмуро сказала Ласточка, разворачивая на горбатых щелястых досках кусок полотна.
- Это почему еще? - ненатурально удивился Кай, вытряхивая корзину над подстилкой.
Мымра, вредина и... и...мымра, в общем.
- Потому, что она от твоих улыбочек голову теряет и коленки в разные стороны разъезжаются. А тебе того и надо. Свербит в одном месте, а?
- Тебе-то что?
- А то, что Тинь еще маленькая, - ловкие руки методично перебирали сырые корешки, раскладывали рядами. - У тебя совсем мозгов нету?
- Сколько угодно. И нигде у меня не свербит!
- Да ты готов влезть на все, что движется! Пошел на поправку, сразу видно. Ступай вон к Лие, она молоденьких любит.
Кай фыркнул.
- Нашлась тут, тоже мне!
Мымра.
Завиток на незагорелой шее не давал ему покоя. Он стал смотреть наверх, на серые от времени балки и торчащую клоками паклю.
- Попортишь девчонку, я тебе лично ноги переломаю.
- Да уж не сомневаюсь.
На чердаке стало тихо. Со двора доносились приглушенные голоса.
- Ласточка, выходи за меня, - вдруг выпалил он и прикусил губу.
Поздно.
Снизу вверх на него смотрели изумленные глаза. Она даже про корешки свои забыла.
- За тебяааа?
Лекарка подобрала ноги, села, обхватив колени. Вздохнула. Напряжение, которое копилось меж ними уже второй месяц, рассеялось.
Кай уселся рядом, потом лег спиной на шершавые доски. Раскинул руки.
- Ну если ты по-другому не хочешь, - пробормотал он, начиная дуреть от липнущего к губам и языку запаха аира. - Выходи?
- Кай. Дурачок, - Ласточка начала накручивать на палец прядь его волос. Кай сладко зажмурился. - Ну как тебе объяснить...
- Объясни словами. Я вроде говорю по-альдски.
- Да мне тебя легче усыновить. Меньше болтать будут.
- Усынови, - он перехватил запястье, погладил. Она больше не упиралась. - Я буду любящим и почтительным сыном.
Ласточка вдруг захихикала, как девчонка. Осторожно отняла руку, провела теплыми пальцами, разглаживая брови, коснулась скулы, подбородка.
Он не выдержал и поймал ее палец губами.
- Хорошенький ты, - вздохнула лекарка. - Как дролери. Откуда ты взялся такой на мою голову, чертенок.
Кай замер. Осторожно выдохнул. Сердце заколотилось о ребра.
- А я и есть, - сказал он, открывая глаза.
- Что?
- Ну, то, что ты сказала.
***
- До островка, с Божьей помощью, дотянули, - сказал брат Родер, входя в палатку. - Завтра лорд Гертран с людьми переправятся туда.
- Там ведь леса немного?
Ласточка сидела над открытым коробом и резала бинты. Рядом, на переносной жаровне, булькал котелок, в котором стоял прикрытый крышкой ковшик.
Вильдонит поморщился, стянул отсыревший капюшон, помотал головой. Волосы у него были цвета прелой соломы и густые, как у молодого.
- Да всякая дребедень, ольха и осина. Елочки полумертвые. Придется отсюда таскать.
Подошел поближе, разглядывая ласточкино хозяйство. Забавно, еще в двух шагах вильдонит смахивал на двадцатилетнего костлявого парня с тонкой шеей и руками, как грабли - на вырост. Только вблизи становилась заметна сеть тонких морщин на конопатом лице. Брату Родеру было под пятьдесят.
- И кого лорд берет с собой? - поинтересовалась Ласточка.
- Меня.
Вильдонитский фургон берет. А мы с Горбушкой как всегда поедем в хвосте. Конечно, с островка к Верети ближе, но толку-то... Ласточка не очень представляла, как она может помочь Каю или помешать Соледаго. И вообще, зачем она сюда напросилась?
Но дважды в день бегать на стену и прислушиваться к каждой сплетне, как в мае, уже невыносимо. Говорят, хуже нет, чем ждать и догонять. Ждать не можем, и что мы сейчас делаем? Ага - догоняем.
Вильдонит с озабоченным видом прошелся по палатке.
- Ты тут клюкву намедни собирала, осталось еще? Лорд Гертран морсу желает.
- Ты б сам, любезный брат, по кочкам поползал, э? Ладно уж, забирай, вон в миске стоит. Все равно для него собрано.
На сегодняшний день мы имеем шестерых мертвецов, пару обваренных рук, сломанный палец, рассаженное топором колено и несколько сотен текущих носов и перхающих глоток. Армия золотого бастарда захлебнется соплями, мстительно подумала Ласточка и фыркнула. Сопливые или нет, гать они дотянут, и разбойникам придется туго.
И Кай не уйдет, как ушел от Раделя в мае.
Скоро первый снег.