– Шестнадцатилетняя отличница Адриана, гордость всего города которая отчаянно убегала от тебя, мудила, чем она заслужила такую мистическую жуткую смерть? – мой голос продолжал звучать из расставленных по лесу трёх колонок.
– О да, детка Адриана – хитро улыбнулся безумец – Я до сих пор помню, какая она на вкус – он поднёс пальцы к устам, причмокивая – Помню как я прижался к её тонкой девичьей шее носом, всадив мой любимый острый кухонный нож ей в спину!
Я молчал, не перебивая слушая исповедь серийного убийцы.
– Я до сих пор помню как вода озера окрасилась в цвет её крови. Яркая красная молодая кровь расплылась по нему.
– Дэн, молодой парень из обеспеченной семьи, которого ты подсадил на наркотики вспоров живот! – растеряно начал я, наблюдая за реакцией владельца сквота.
– Абсолютно глупое создание. Бездушная скользкая амёба, не знающая как начисто вылизать мою задницу ради новой дозы – без эмоций рассказывал он – Я даже и не моргнул глазом, вонзив нож в его мокрое тело, тащив по песку. Ох, этот тупой ничего не понимающий взгляд таращился на меня даже тогда, когда я тащил его в чащу леса, перед тем как ты, нахальный упырь, упал рядом с его дохлым телом, блять, просто с неба!
– Ты расплатишься за всё – с отвращением пафосно кинул я, прижимаясь ближе к тонкому микрофону
– Расплачусь? – хихикнул он – Мальчик, хочу тебе напомнить что я, сука, бессмертный! Повторю по буквам для играющих в детектива шестнадцатилетних дебилов: Б-Е-С-М-Е-Р-Т-Н-Ы-Й. Я разрывал на части таких выскочек как ты ещё до твоего жалкого появления на свет. И ты думаешь что сможешь меня рассчитать?
– Рано или поздно это должно было произойти .
– Должно было? Оглянись, малолетний придурок, на этот мир. Он медленно покрываться густой липкой грязью, в которой я не просто мелкая капля. Я и есть эта грязь, я чистое порождение зла, которое на протяжении ста лет беспрерывно убивает жалких, прогнивших подростков вроде тебя.
– Подростки? Это целенаправленный выбор?
– Чмошник, ты мне ещё интервью будешь устраивать? !– возразил Майкл, после чего послушно ответил на вопрос – Подростки – самый прогнивший слой людей. Потерянные люди, лишь единицы из которых заслуживают право на жизнь. От одного лишь их вида хочется расчленить каждого из них. К-а-ж-д-о-г-о – продолжительно протянул Майкл, подходя к густому зелёному кусту – На моём счету сотни маленьких выродков, которые медленно подыхали утопая в собственной крови!
– И Альбина? – резко выпалил я – Блондинка, которую ты спалил в 1959 году? Помнишь такую? – после моего вопроса маньяк встал, застыв над кустом. В его голову словно ударила резкая мысль, оглушив внезапным приливом памяти – У тебя традиция трахать каждую свою жертву? – сквозь зубы спросил я, наблюдая за тем как лицо Майкла смиренно застыло, ни дёргая ни одной мимической мышцей. Он отстранённо перевёл взгляд в жуткую тьму, которая, казалось, с каждой секундой подбиралась к нему всё ближе, норовя проглотить полностью.
Топор, зажатый в крепкой хватке между двумя руками опустился почти на самую землю.
Перед безумными глазами психопата всплыла мутная картинка.
1959 год. Вечерний сеанс «Носферату. Ужас ночи». Фильм чёрно-белыми ненужными картинками проплывал сквозь взгляд вечно молодого Михаила, всматривающегося в распустившую косы обворожительную юную девушку. Она вжималась в неуютное кресло, млея лишь от одного вида киношного монстра.
Яркая школьная звезда. Этой ночью её сгоревшие кости, покрытые плотным коричневым слоем угля были найдены среди кустов «Дубового».
Следущая картина сменила собой воспоминание из кинозала. Белое платьице девчонки нежно щекотало грудь Майкла, когда они обжимались за мрачным зданием кинозала. Она повисла на нём, щедро усыпая тело поцелуями. Она изгибалась в его руках так, что он в своих руках мог почувствовать пышный зад Альбины.
Только яркая луна, приятный запах волос девушки и страстные стоны, вырывавшиеся из её уст. Не он нашёл обворожительную блондинку, жизнь которой долго и мучительно уносило пламя. Она сломя голову бросилась ему на широкую грудь, улыбаясь ослепительной белоснежной улыбкой. И это было самое страшное.
Он полностью растворялся в воспоминаниях, стоя посреди того самого леса, в котором провёл всю свою чертовски длинную жизнь. Мрак резко захлестывал не только его тело, но и разум, который медленно покрыли сумерки.
Настолько плотно, что он даже и не успел обернуться на торопливые шаги, под которыми ломаясь хрустели опавшие шишки. Он лишь успел слегка повернуть голову, рядом с собой увидя знакомую тёмную шевелюру. Настойчивый молокосос. Сейчас он подбежал к нему на максимально близкое расстояние.