Торопясь, я пошёл к песчаному пляжу на котором виднелся державшийся за свою ногу Ярослав и продолжавший лежать Андрей, который периодически мотал головой в разные стороны. Они были близко. Близко к мрачной воде, из которой в любой момент мог выплыть опаснейший маньяк.
Я добавил скорости в свой размерянный шаг, преследуя цель как можно скорее добежать до берега.
« Я и есть страх»– прозвучал мрачный голос, который внезапно скрыл в себе ту самую омерзительную гундосость, которая каждый раз, когда мне доводилось её услышать неистово резала слух. Всё это было не более чем сценическим образом, умело скрывавшем за собой психопата. Даже откровенная речь не смогла хоть чуть-чуть пролить свет на его личность. Кто он такой? Обычный искатель наслаждений, в приношении боли другим? Или может быть…
«Кар-р-р!»– крикнула ворона, прилетев на одиноко стоящий посреди песка деревянный пенёк. Рядом с ним на одной ноге балансировал мой друг, уставившись на больную часть тела. Он щурился, и даже на расстоянии я мог представить неприятный стон боли, что доносился из его уст.
Ярослав наклонился к воде, заглянув на испуганное уставшее отражение. Он был опустошён. Не в силах двигаться дальше, бороться с психопатом и спасать свою жизнь. Его нога невероятно болела, током разнося боль по всему телу.
Разноцветная чёлка упала ему на левый глаз, точнее зелёная прядь, и он небрежно её смахнув услышал мой испуганный голос:
– Ярослав! – крикнул я, выбежав почти на самый берег. Мой друг обернулся на крик. Я собирался призвать его отойти от водоёма. Как выяснилось, поздно.
Тьма сзади Ярослава, нарушаемая блестящими бликами луны в зеркальном отображении озера на секунды прервалась. Белое бледное безумное лицо, от которого на моё тело по новой выбежал табун мурашек, что танцуя вызывали странную дрожь.
Я неприкрыто ахнул.
Сосны. Высокие колючие вершины над моей головой. Всё что я вижу. Всё, что я чувствую, так это резкая боль в спине.
Мне потребовалось немало усилий, чтобы повернуть голову и впритык увидеть лицо. Знакомый не аккуратный треугольник, по которому вниз опускалась капелька свежей крови.
Как сейчас помню тот ужас, который я испытал опустив взгляд вниз. Настоящие кишки, вылезшие на сырую землю, окрасив в красный местный лес.
Дэн. Жестоко убитый парниша, который подняв голову в последний раз любовался на полную луну. Идеально белый сияющий месяц, освещавший невероятно старое сморщенное лицо. Безжизненное лицо, в котором ясно читалось удивление. А что, любой удивиться резко упавшему подростку на место твоего убийства.
Лицо старика показалось мне до боли знакомым. Настолько, что даже видя его в своих фантазиях я всё равно понимал, что знаю убийцу, отказываясь в это верить. Словно он вылез из моих снов, постав тёмным силуэтом над моей головой.
В своих руках он держал блестящий кухонный нож. Он был хорошо со мной знаком. Чертовски хорошо, проткнув собой моё плечо. Любимое оружие Майкла тогда держал мистический старик, вокруг которого собрались тени в мантиях.
Этот человек резко вынырнул из воды. Это был он, мистический убийца, силуэт которого я принял за жуткое видение. Силуэт из моих снов появился буквально из неоткуда, и мне не потребовалось много времени чтобы понять– это был Майкл, в таком амплуа больше схожий на Михаила.
Вены всё также покрывали его лицо, высасывая остатки жизни. Это было его настоящее лицо– лицо человека, прожившего сто лет. Именно так он и должен выглядеть, а ни как забавный модный наркоман в молодёжном спортивном костюме.
Его черты лица были абсолютно идентичны со своей молодой версией. Он остался тем же человеком, просто резко постаревшим на несколько десятков лет, притом продолжая стареть всё больше каждую секунду.
Дикие глаза– вот они точно были схожи с тем двадцатилетним парнем. Безумный жестокий взгляд, по котором читалась чистая ненависть в своём типичном представлении. Они до сих пор горели белыми огнями, стреляя на меня.
Ярко белые волосы резко поседели. От густой молодёжной шевелюры, словно руины города-призрака остались несколько седых волосин.
В трясущихся сморщенных руках мистический персонаж держал тот самый кухонный нож, по серебряному лезвию которого стекали капельки воды. Толстая чёрная рукоятка, острый верх отбивающий свет луны.
Опять я помню этот момент словно сквозь замедленную съемку. Ярослав, потрёпанный этой ночью, грязный и уставший, смотрит обнадёженными глазами в мою сторону. Он даже и не знает, что за ним из темноты вырос силуэт невероятно старого мистического человека.