На вопрос «Как я отношусь к Каролине?» я бы сказал, что пока не знаю. Она создавала впечатление бездумной блондинки, мысли которой летали в облаках. Она всегда была будто не тут. Где-то далеко, мечтая о том, какую шляпу одеть на следущий пост. Каждый миг своего бытия она снимала в стори, при каждом удобном моменте она делала селфи. Но не для запечатления прожитых эмоций. Всё это она делала чтобы другие в полной мере смогли оценить чертовски классную жизнь девчонки.
По внешности она напоминала Бритни Спирсо-Перис Хилтоно подобных девочек из 2006 года, будто вот-вот и она вскочит на парту начав петь «Hit me baby ONE MORE TIME”, труся белыми невинными косичками в разные стороны.
Она очень пыталась быть полной противоположностью своей подруги Алины: хотела выглядеть как милая наивная блондинка. Идеальная девчонка: красотка, любящая собак с прекрасным, добрым характером. Хлопая своими невинными зелёными глазками она всем прививала образ, называющийся: «Я не стерва, нет! Я просто модная блондинка с популярным инстаграмом». И, скорее всего, я не имею права её осуждать: возможно она и правда была хорошим человеком. Возможно.
Как вы уже могли догадаться, её семья была супер-обеспеченная. Её отец занимался перевозками угля в другие страны. Только благодаря консервативному мужчине, каждый день одевающему строгие дорогие костюмы, отдалённые северные острова Канады и Тирольские деревушки не замерзали, превращаясь в ледяные города-призраки.
Белая улыбка, педантичный и переодически мерзкий характер: в жизни этого мужчины всё должно было работать с точностью швейцарский часов. В отличии от остальных друзей-миллионеров, жену он выбрал не по размеру бюста, а сродни себе. Он не боялся начинать споры о экономике и политике с красивой интеллектуалкой. Голубоглазая, слегка строгая и очень миловидная. Она совмещала в себе красоту и мозги с отношением пятьдесят на пятьдесят.
И именно у этой пары родилась она: Барби в человеческом теле.
Жили они в большом трехэтажном белоснежном доме, будто вымытым моющим с зубной щеткой, на заднем дворе которого находился огромный бассейн с лазурной водичкой, который знал каждый подписчик Каролины по многочисленным фото в купальнике у него.
Тихий вечер. Молодая луна, которая можно было рассмотреть в полной мере лёжа на просторной мягкой кровати, сверху которой нависал объёмный светлый балдахин: как бы ей хотелось снять его и спалить в огромном костре, уничтожив эту безвкусицу.
– Я чувствую себя, блин, как Скрудж Макдак! – заявила она на своё четырнадцатилетие.
В руках Каролина держала «Завтрак у Тиффани» Капоте в твёрдой обложке, с лёгкой улыбкой на лице перелистывая страницы. Классический фильм с Одри Хэпберн был её любимым. Персонаж Холли Голайтли, для неё был эталоном женственности.
Сквозь щель через слегка открытое окно проникал холодный ночной воздух, щекоча стройные ноги и переодически открывая деревянную дверцу шкафа, который, как и всё в её комнате, был едкого розового цвета. Как все кукольные домики. Этот оттенок стал её порядком раздражать. Почему «стал»? Уже в девять лет он казался ей ужасно нелепым.
Она всегда здесь себя чувствовала будто милая идеальная куколка, за жизнью которой наблюдают десятки. Она словно была заключена в чём-то стройном теле, сделанном из пластика. Это была не она – та кукла Барби, живущая в раскладном идеальном домике.
Классический роман Капоте пролетал сквозь голову Каролины, которая была занята совершенно другим. Весь вечер она вообще не могла контролировать свои мысли. Даже за ужином с родителями она не смогла выдавить из себя даже привычную фразу: «Как прошел ваш день?», она сама не понимала в чём причина её задумчивости. В голову приходил отрывками вчерашний концерт. Что-то на нём её сильно зацепило. Может быть те видео вселяли ей нешуточный страх? Или вид трупа, по телу которого ручьём стекала кровь? Или тот загадочный лысый парень залез в её голову и никак не хотел выходить?
Его взгляд, улыбка до сих пор стояла перед её глазами. История жизни Холли хоть и нравилась Каролине, но сейчас она проходила мимо неё, из-за этих воспоминаний.
Чёрный костюм, подчёркивающий белизну бледной кожи. В её голове будто бы поселился фантом, всплывающий разными картинами перед глазами. То прозрачные, как хрусталь, глаза. То пухлые, как два пуфика лежащие один на другом, губы.