Здесь всё не то, чем кажется.
Эта мысль проходит рефреном через весь сериал – сначала звучит прямо в диалогах, потом всплывает исподволь. Смею заявить, что именно в ней выражена главная идея.
«Видоизмененный углерод» — это не смакование нуара, это попытка показать, насколько глубока, сложна и неоднозначна человеческая сущность: не всегда главный злодей гнил до мозга костей, а главный герой – лапа. Если и смакуется что-то в «Углероде», так это красота во всех ее проявлениях, от обнаженного тела до благородства души. Красота и, как ни странно, романтика, о которой, может быть, многие уже забыли – романтика полумрака, зажженных свеч и мягкой музыки. Та романтика, которая не свойственна киберпанку в принципе – и, кажется, уже не свойственна даже нам. «Видоизмененный углерод» напоминает о ней в своей удивительно-противоречивой манере, встраивая романтику в бесконечные демонстрации грязи и низости.
Сложно выразить, насколько психологически удачно подобраны сцены: Кристин молится, а Такеши в это же время беззастенчиво пользует жену своего клиента; Кристин зажигает свечи, а Такеши сжигают заживо. Как четко бьют в цель мелочи: избитая до смерти Лиззи учится метать ножи, швыряя их в картинку с изображением котенка. Как жмет, не давая расслабиться, каждая деталь сюжета: на арене дерутся насмерть муж и жена, добывая пропитание для детей. Это где-то на грани банальности, пошлости и – невероятности. И, как по мне, именно невероятность пересиливает.
Я отсмотрела весь 1-й сезон за два дня. По пять часовых серий за вечер. Это мой первый и, думаю, последний опыт. Если только не найдется сериал, который дотянет до «Углерода». Или не отснимут второй сезон – что не так уж и нереально, судя по высоким оценкам критиков, огромному количеству положительных отзывов и общему хайпу, произведенному первым.
По крайней мере, у создателей есть планы на 2-й сезон «Видоизмененного углерода» — но вначале Netflix должен дать зеленый свет. В Сети проскальзывала информация, что дата выхода 2-го сезона якобы уже вписана в планы медиагиганта (февраль 2019 г.), но это не подтверждено точно.
Paper Passion: У. Гибсон "Периферийные устройства"
Есть у меня привычка - когда работаю над книгой, читать авторов, пишущих в том же жанре. Чтобы проникнуться атмосферой, подметить мелочи, собрать цельную картину из характерных деталей. А еще - чтобы уловить "типичные" для жанра фишки и постараться сильно не повторяться.
Поскольку финальная часть трилогии "Цикла 321" так или иначе вберет в себя элементы киберпанка, то сейчас в моей библиотеке доминирует Уильям Гибсон. Я уже писала большой отзыв на "Машину различий", пока работала над стимпанковской частью цикла. Теперь пора переходить к другому панку - тому, что не только low life, но и high tech.
Начинать знакомство я решила с трилогии "Киберпространство" - основы жанра и источника вдохновения Вачовски. Все-таки уже почти классика.
Но классика оказалась неожиданно нечитаемой. Я кое-как продралась сквозь "Нейроманта" (первая книга трилогии) с его деками, ИИ, бесконечной наркотой и три-джейнами. Конечно, в восьмидесятые все эти выдумки обладали колоссальным вау-эффектом, но сегодня читать в стопятнадцатый раз о матрице и взбалмошных аристократах в криогене просто скучно.
Отложив незашедшую классику, я полистала библиографию корифея жанра, выискивая что-то поновее в надежде на свежий взгляд и актуальность. И зацепилась за "Периферийные устройства" (2014), последний на данный момент роман Гибсона.
Книгу называют "Нейромантом XXI века", и в ней действительно много от идей "Киберпространства". Мне кажется, это здорово, когда автор связывает свои произведения, объединяет их в один большой мир. Когда можно найти в книге отсылку к другой книге или какие-то общие детали (у того же Гибсона, например, это "лед" - виртуальные системы защиты).
"Периферийные устройства" - это действительно роман XXI века, с актуальными проблемами, в которые веришь больше, чем в парящие на орбите веретена с искусственной гравитацией. Гибсон предлагает нам мир классового расслоения, рисуя этот мир в своеобразной штриховой манере. Признаться, поначалу огромное количество недосказанностей раздражает. Что такое фабы? Как выглядит митикоида? Почему телик можно согнуть, кто такие клептархи, и много ли это - двадцать пять штук за смену? Догадываться приходится буквально обо всем: от внешности рободевушек до пространственно-временной принадлежности главных героев.