Хлопнула дверь, заскрежетал запор. Традиционно все помещения в больших магазинах могли запираться снаружи, хотя, кому нужно запирать швабры и мётлы?
Оставшись один, Борисыч заполошно метнулся к открытому проходу, влетел в родной чулан и что есть силы навалился на дверь, желая поскорей захлопнуть её.
— Никогда! Никогда больше! Надо же так бездарно влипнуть! Просто чудо, что он сумел избавиться от проклятого охранника, и теперь ему ничто не угрожает.
И сразу же, вслед за радостью, ожёг ужас. Ведь он заперт в собственном чулане, словно в детстве, когда его, также, как утреннего собеседника, запирали в тёмном чулане за непослушание. Конечно, теперь чулан светлый, проведено электричество, но зато никто не откроет дверь и не выпустит его через пятнадцать минут. Чулан заперт изнутри, и ключ отобран.
Борисыч ударился во внешнюю дверь телом. Бесполезно… Сделано на совесть, можно долбиться хоть до второго пришествия. На помощь звать бесполезно: дом каменный, стены толщиной в два кирпича, и стоит на отшибе — не услышат. И в гости никто не зайдёт — отношения с односельчанами не очень добрососедские. Борисыч считался кем-то вроде сельской интеллигенции, в своё время он окончил бухгалтерские курсы и всю жизнь проработал в колхозной конторе учётчиком, счетоводом, ещё кем-то, имевшим отношение к бумажкам, но не к земле и не к скотине. И всё бы ничего, но такое положение вещей породило в Борисыче чувство превосходства над окружающими, которое бывший счетовод не считал нужным скрывать. Соответственно, соседи платили ему лояльной неприязнью. Значит, никто не зайдёт, не спросит, как дела у запропавшего пенсионера. Даже если подохнет он, запертый в чулане, найдут его очень нескоро.
Борисыч даже всхлипнул от жалости к самому себе.
Потом, хочешь — не хочешь, пришлось думать, что делать дальше. Прежде всего, Борисыч попытался выломать дверь из чулана в избу. Дверь деревянная, но прочная, из половой доски, сделана на заказ. Такую без специальных инструментов не возьмёшь. Инструмент был тут же, рядом, принесённый в один из прошлых походов в гипермаркет. Вон стоит на полке модный кейс, полный всего, что потребно для работы по дереву. Но поставлен на самом верху, под потолком. И не достать, руки скованы и выше носа не поднимаются. А хоть бы и достал, как работать, если только пальцы и послушны? У Борисыча даже болгарка есть, тоже принесена из гипермаркета. А что толку, если в чулане нет электричества, лишь лампочка под потолком. Даже выключатель и то по ту сторону двери.
Борисыч представил, как он, зажав болгарку между коленями, пытается разрезать сталь наручников, но болгарка вывёртывается на сторону и вращающийся диск вгрызается в вены на запястье. Борисыча передёрнуло: плохо иметь хорошее воображение. С другой стороны, при плохом воображении ему никогда не удалось бы открыть дверь из чулана в царство изобилия, будь оно неладно.
И эта же фантазия, так мешавшая размеренной жизни счетовода в ту пору, когда Борисыч был женат и не помышлял о ночных экскурсиях по магазинам, подсказала ему выход из безвыходной ситуации. Ведь волшебная дверь открыта по-прежнему! И с чего он взял, что попадёт в магазин, где поджидает его злобный охранник? Вот уж куда Борисычу хочется в самую последнюю очередь! Утренний провокатор говорил, что волшебная дверь открывается в такое место, куда мечтает попасть хозяин. Это может быть не только подсобка супермаркета, но и курорт на Красном море, а может и вовсе небывалая, сказочная страна.
Так куда, спрашивается, мечтает попасть Борисыч в эту тяжкую минуту? Куда угодно, лишь бы там по-быстрому сняли с рук проклятую железяку. А со свободными руками он уж как-нибудь выберется из чулана.
Борисыч качнулся к чудесной двери, прижался лицом к её невидимой филенке. Никакой фантазии не хватало, чтобы понять, как следует просить, чтобы она открылась именно в такое место, куда нужно попавшему в беду хозяину.
«Туда, где снимут наручники, — шептал он. — Чтобы сразу сняли наручники».
Дверь открылась.
Пустой полутёмный коридор. Оно и понятно, сейчас ночь. К тому же, было бы странно, если бы Борисыч явился перед удивлёнными взглядами незнакомых людей прямо из стены. В магазине он тоже появлялся не в торговом зале, а в подсобке, где его потом заперли.
В соседнем помещении кто-то был, оттуда в коридор падала полоса света.