Наклонившись, Кейт принялась шарить на ощупь в темноте под койкой. Наконец, отыскав бутылку водки, она сграбастала ее за горлышко и извлекла на свет. Взяв бумажный стаканчик с тумбочки, дунула внутрь, чтобы очистить его от пыли, плеснула туда изрядную порцию и залпом опрокинула в себя.
Отставив бутылку, она разлеглась на постели, протянула руку за голову и нажала на кнопку, чтобы включить радио – ее единственный источник сведений об окружающем мире, – хотя почти не верила тому, что слышала.
Радиорепортажи описывали мир, спасенный от Чумы Атлантиды чудесным лекарством – Орхидеей. Как только вспышка болезни достигла глобальных масштабов, развитые страны закрыли границы и объявили военное положение. Сколько человек умерло от пандемии, Кейт так и не услышала. Всех выживших, сколько бы их ни было, согнали в Районы Орхидеи – громадные лагеря, где люди цеплялись за жизнь, принимая свою ежедневную дозу Орхидеи – лекарства, которое удерживало чуму в узде, но не излечивало от нее окончательно.
Кейт десять лет отдала клиническим исследованиям, в последнее время посвященным поискам средства от аутизма. За один день лекарство не разработаешь, сколько бы денег в это ни вкладывали и как бы срочно оно ни требовалось. Орхидея наверняка выдумка. А если так, то как же окружающий мир выглядит на самом деле?
Кейт видела лишь отдельные проблески. Три недели назад Мартин спас ее и двоих мальчиков из программы по исследованию аутизма от верной гибели в циклопическом сооружении, погребенном под Гибралтарским заливом. Кейт и мальчики сумели бежать в гибралтарское сооружение – как она теперь предполагала, представлявшее собой затерянный город Атлантиды – из аналогичного комплекса в двух милях под поверхностью Антарктиды. Ее биологический отец Патрик Пирс прикрыл их ретираду в Гибралтар ценой собственной жизни, взорвав две ядерные бомбы, которые уничтожили древние руины и низвергли обломки в пролив, практически перекрыв его. А Мартин спешно увез их в батискафе за считаные минуты до взрыва. Судну едва хватило энергии, чтобы, проманеврировав среди обломков, дотянуть до Марбельи в Испании – курортного городка приблизительно в пятидесяти милях к северу вдоль побережья от Гибралтара. Бросив батискаф в гавани, они проникли в Марбелью под покровом ночи. Мартин сказал, что это ненадолго, так что Кейт даже толком не огляделась. Знала лишь, что они вошли в охраняемый комплекс, где с той самой поры ее с мальчиками и содержали в здании спа на положении узников.
Мартин сказал Кейт, что они могут внести свой вклад в проводящиеся здесь исследования – попытку найти лекарство от Чумы Атлантиды. Но с самого прибытия она почти не виделась с ним – да и с кем бы то ни было вообще, не считая работников, приносящих еду и инструкции по работе.
Кейт повертела пробирку в руках, гадая, что в ней столь важного для них и когда за ней придут. И кто придет.
Бросила взгляд на часы. Скоро вечерняя сводка новостей. Ее Кейт никогда не пропускала, твердя себе, что просто хочет знать о происходящем на свете, но истина обстояла куда проще. На самом деле ей хотелось услышать вести лишь об одном-единственном человеке – Дэвиде Вэйле. Но такое сообщение не поступало – да и вряд ли поступит. Из катакомб в Антарктиде было только два пути – через ледяные ворота там же в Антарктиде или же через портал в Гибралтар. Выход в Гибралтар ее отец закрыл раз и навсегда, а выход в Антарктиде стережет войско Иммари. Живым Дэвида они ни за что не выпустят. Кейт постаралась выбросить эту мысль из головы, когда раздался голос диктора.
Вы слушаете Би-би-си, голос триумфа человечества в семьдесят восьмой день Чумы Атлантиды. К этому часу мы приготовили для вас три специальных репортажа. Первый – о группе из четырех рабочих с морской нефтяной платформы. Они провели в море три дня без пищи, чтобы обрести безопасность и спасение в Районе Орхидеи города Корпус-Кристи, Техас. Второй специальный репортаж подготовил Хьюго Гордон, посетивший грандиозное предприятие по производству Орхидеи под Дрезденом в Германии и опровергающий зловещие слухи, что производство лекарства, борющегося с чумой, сокращается. И завершится час дискуссией за круглым столом. В ней примут участие четверо видных членов Королевского общества, предсказывающих появление лекарства уже через недели, а не месяцы.