Я ощутил прилив чувств, в котором слились облегчение и сожаление. Гонка продолжалась, отдохнуть мне не удастся. По крайней мере, пока…
Я встал на ноги, взял направление на полярную звезду и пошел через деревья.
Я вышел из леса на грунтовую дорогу, пересек канаву, заросшую жесткой, доходящей до пояса травой, и оцарапался, перелезая через старую проволочную ограду. На шоссе появились фары и свернули на боковую дорогу, а еще одни огни двигались из Коффивилля. Вначале меня, очевидно, начнут искать в клочках леса. Через пять минут охотники окажутся на кукурузном поле, где я сейчас стою по колено в комьях земли. Я не мог сказать, что было на противоположной стороне, — ночное видение уже давно не работало. Я перешел на бег, таща ноги по замороженным бороздам, спотыкаясь на каждом третьем шаге и часто падая. Рев в голове почти заглушил стук сердца.
Впереди появилось что-то низкое и темное — ряд разрушенных сараев. Я свернул, чтобы обогнуть их, и в полный рост врезался в ограждение, разбросав при падении обломки гнилой древесины. Затем сел и приложил квадрат к уху.
— …шестьсот двадцать два метра, направление два-ноль-семь, — сказал ровный голос.
Я с трудом поднялся, прошел мимо ржавого корпуса трактора, брошенного под уродливыми ветвями мертвой яблони. Вернулся на открытую местность и побежал по заросшему травой полю, которое, возможно, лет сорок назад было пастбищем. На землю впереди падал слабый свет, моя тень покачнулась, свернула в сторону и исчезла. Машины окружили участок леса позади. Впереди торчали столбы ограждений, я замедлил шаг, перепрыгнул через клубок спутанной проволоки и побежал по еще одному полю, распаханному автоматическими культиваторами, но так и не засаженному.
В груди горело удушающее ощущение кислородного голодания, потому что я забыл дышать. Я сделал глубокий, болезненный вдох и на бегу поднес пластиковый квадрат к уху.
— …метра, направление два-ноль-два… четыреста пятьдесят четыре метра, направление два-ноль-три…
Я поправил курс, помчался вниз по пологому склону, пробился через плотные заросли кустарника, угодил в полузамороженный перегной глубиной по колено, заставив ледяную корочку захрустеть. Пока я лез по насыпи, сухие стебли ломались у меня под руками, затем я снова оказался наверху, с трудом передвигая словно закованные в бетон ноги.
Грязная дорога пересекала мой путь под острым углом. Я перепрыгнул канаву, пробежал по изгибающейся дороге и пересек еще одну. Справа показалась роща с массивными, темными деревьями — вековыми старейшинами, стоящими россыпью. Задыхаясь, я остановился и прислушался, чтобы проверить свое положение.
— … сто восемьдесят метров, направление два семь пять…
Я свернул с дороги и побежал к ближайшим деревьям.
Под их кронами, накренившись, стоял остов высокого дома с провалившейся крышей. Пустые окна слепо смотрели на темное поле. Я прошел мимо него, затем мимо развалившегося сарая и остатков флигелей.
— … один метр, направление два-пять-два…
Но тут ничего не было, ничего, кроме кирпичей и сухих кустов. Стоя в одиночестве в замороженном поле и дрожа от кусачего холода, я ясно слышал приближающиеся шаги — шаги не одной пары ног.
Я повернулся лицом к преследователям, глубоко вдыхая воздух, пополняя запас кислорода. Я попытался поморгать, чтобы убрать с глаз серую пелену. Через минуту все закончиться, я постараюсь убить хотя бы одного, прежде чем костлявые морды найдут мое горло…
Я уже замахнулся, чтобы выбросить бесполезный кусок пластика, как вдруг, подчинившись какому-то порыву, вместо этого поднес его к уху.
— …рямо над входом, пожалуйста, подтвердите свою личность… Вы находитесь прямо над входом, пожалуйста, подтвердите свою личность… Вы…
Я сделал движение языком, а потом закусил зуб. Ничего не произошло. Через темноту, среди редких деревьев, я увидел какое-то движение. Но тут где-то рядом раздался тихий гул и скрежет. Прямо передо мной зашевелилась земля, и из грунта появился полированный цилиндр метр диаметром, высотой с меня и с дерном на крыше. Цилиндр открылся со щелчком, показав темные, пустые внутренности. Я вошел внутрь. Дверь закрылась. Я почувствовал, как цилиндр поехал вниз. Он все опускался и опускался, затем затормозил и остановился. Я прислонился к изогнутой стенке, отгоняя головокружение. Дверь отъехала вбок, я вывалился в теплоту и тишину.
Глава десятая
Я оказался в маленькой, мягко освещенной комнате с полированным, теплым наощупь полом. Стены из древнего, лакированного дуба, с серыми нишами для оборудования, панелями управления, лампочками индикаторов и рычагами, напоминали кабину космического корабля из фильмов. По панелям шла незакрытая проводка, огромные настенные часы с модными римскими цифрами и изящными стрелками показывали десять часов десять минут. Слышался тихий гул кондиционеров. Я наощупь пробрался к мягкому креслу с высокой спинкой, пару раз простонав, чтобы моя раненная рука знала, что я о ней не забыл. Потом оглядел фантастическое помещение. Раньше я ничего подобного не видел — разве что оно отдаленно напоминало подземную лабораторию Феликса в Тамбуле. Я почувствовал желание истерически засмеяться, когда подумал о существах наверху, рыщущих там, стекаясь на то место, откуда я чудесным образом пропал. Сколько времени пройдет до того, как они начнут копать? Желание смеяться исчезло.