— А, ерунда, — отмахнулся я, думая о сломанных ребрах.
Значит, пунктом для сброса мусора распоряжался Томас. Я подумал о людях, занимающих такие мелкие должности и посты. Я подумал, почему не обратился к ним за помощью раньше, когда мне была нужна помощь…
— Капитан, я тут ремонтировал блоки преобразователя и только что закончил. Вы долго лежите тут, капитан? — Томас был явно чем-то взволнован.
Я напрягал все мысли. Я нахожусь здесь не очень долго, лишь несколько минут. Я попал сюда, чтобы немного успокоиться… и внезапно обрел способность к ясному мышлению.
Кем бы ни был Томас, он явно находился на моей стороне, или, по крайней мере, был нейтрален. Казалось, он понятия не имел о мятеже. Я понял, что он туго стянул мне грудь оторванными от рубашки полосами, поэтому я и чувствовал себя лучше.
— Чем вы занимаетесь здесь, Томас? — спросил я. — Вы разве не знаете, что мы выступаем против вражеского корабля?
Томас выглядел удивленным.
— Но это и есть мой боевой пост, капитан, — ответил он. — Я космонавт первого класса, техник по восстановлению отходов. Моя задача — следить за исправностью системы восстановления.
— И вы оставались здесь все это время? — спросил я.
— Нет, сэр, — ответил Томас. — Я проверил всю систему. Мы получили три больших повреждения и массу маленьких, и я должен был все наладить. Иначе кораблю пришлось бы несладко, сэр.
— А как вы попали сюда? — спросил я, осматривая маленькое помещение.
Я увидел всего лишь одну дверь, а все пространство комнатки было заполнено серой громадой преобразователя, который расщеплял отходы на составные элементы, которые потом пускали для повторного использования.
— По трубопроводу, капитан, — ответил Томас. — Я ежедневно проверяю трубопроводы. Знаете, капитан, — добавил он, качая головой. — Трубопроводы в этой системе очень плохи. Если бы я не чистил их, то они были бы постоянно забиты. Так что мне приходится лазить по ним и держать их в чистоте.
Я почувствовал, как во мне вновь пробуждается надежда.
— И куда ведут эти трубопроводы? — спросил я.
Я даже не думал о том, как этот человек мог не заметить, что по всему кораблю бушует мятеж.
— Ну, сэр, они образуют настоящий лабиринт. Один ведет в кают-компанию, другой, на мостик…
Боже мой! — подумал я. — На мостик!.
— И какой они величины? — спросил я. — Я бы мог по ним пройти?
— Ну, конечно же, капитан, — сказал Томас. — Вы можете легко пройти по ним. Но действительно ли вы уверены, что испытываете желание их осматривать, со сломанными-то ребрами?
Я начал понимать, что Томас уж точно не гений.
— Уверен, — сказал я.
— Капитан, — застенчиво сказал Томас, — конечно, это не мое дело, но вы не думаете, что может быть мне лучше сходить за врачом?
— Томас, — твердо сказал я, — вероятно, вы не знаете, но на борту корабля вспыхнул мятеж. И возглавляет его корабельный врач. Я хочу незаметно пробраться на мостик. Так давайте, пойдем.
Вид у Томаса был потрясенным.
— Капитан, уж не хотите ли вы сказать, что ранены кем-то? Я не имею в виду, что вы не упали или что-то в таком духе, а действительно были избиты?
И он уставился на меня с недоверчивым ужасом.
— Это все мелочи, — сказал я и с трудом сел.
Томас тут же подскочил и помог мне подняться на ноги. И тут я увидел, что он плачет.
— Вы можете рассчитывать на меня, капитан, — шмыгая носом, сказал он. — Только скажите мне, кто это сделал, и я засуну негодяя в преобразователь.
Я прислонился к стене, пережидая, пока перед глазами все перестанет вращаться. Дышать было трудно, но можно, если не делать глубокий вдох. Томас открыл панель на боку преобразователя.
— Все в порядке, капитан, — сказал он. — Он сейчас не работает.
То, что сила тяжести на корабле уже довольно долго держится на двух с половиной «же», казалось, его совсем не беспокоило. Я с трудом мог держаться на ногах. Томас заметил, как меня шатает, и подскочил, чтобы помочь мне. Он помог мне забраться в камеры преобразователя и показал на отверстие вверху, примерно тридцать шесть на семьдесят сантиметров.
— Вот этот ведет к мостику, капитан, — сказал он. — Лезьте туда, а я подтолкну.
Я сунул голову и плечи в отверстие. Оно было из гладкого металла, и ухватиться там было не за что. Я попытался проползти в него, и в груди у меня начала разгораться боль.
— Капитан, они пытаются взломать дверь, — сказал Томас. — Они трудятся над ней уже какое-то время. Так что нам лучше начать двигаться.