Выбрать главу

  Красивая. Очень. Это она-то! Вот хреновина...

  И он не льстил. Он был совершенно искренен.

  Почему она не разозлилась?

  ***

  Через неделю после тогдашнего пожара в сарае Матвеича Лёка приступила к осуществлению второго пункта своего плана.

  Она разыскала Чечена.

  Чечен чеченцем вовсе не был. Он служил где-то на Кавказе и вернулся оттуда инвалидом, тронутым на всю голову и без половины желудка и кишок, - как он сам рассказывал желающим, задирая на себе пятнистую майку и показывая изборождённую уродливыми шрамами мускулистую грудь и живот.

  - Граната, - гордо пояснял он и хрипло смеялся, будто каркал.

  Вначале Чечен только пил по-чёрному, но потом, когда его, видимо, перестало брать, начал ширяться и сторчался быстро.

  Лёка нашла его у магазина, где он часто помогал продавщице Соньке - силы у него ещё оставались, а Сонька, добрая душа, его пригрела.

  Лёка подошла к Чечену и коротко поздоровалась. Тот поднял на неё мутные глаза с желтоватыми белками. Лёку он знал - как дочку дяди Гриши Чумаченко, Чумака по-уличному. Батю на квартале уважали все, даже самая шпанистая шпана.

  Лёка достала из кармана джинсов тысячную купюру и показала её Чечену со словами:

  - Научи меня, как надо драться.

  - В секцию иди, малявка, - оскалился Чечен. - Дзю-до и дзю-после.

  - Мне надо знать, как бить, чтобы убить, - бесстрастно объяснила Лёка, и он, поднявшись, долго смотрел ей в глаза. Она уже тогда была рослой, но ещё тонкой и хрупкой.

  Наконец он кивнул и проронил:

  - Лады. Пошли к Соньке в подсобку.

  В полутёмной подсобке магазина, расчерченной полосами света, падавшего из пары окон под потолком, Чечен взял у Лёки деньги и медленно проговорил, уставившись на неё в упор:

  - Урок номер один. Никому никогда не доверяй.

  И, прежде чем она успела опомниться, вырубил её несильным, но резким ударом по шее, от которого Лёка осела на ящики у стены.

  Очнулась она почти сразу же, но Чечена уже и след простыл.

  На другой день он подослал к ней какого-то пацанёнка, который подкараулил её по дороге из школы и выпалил:

  - Чечен велел передать, что ждёт тебя в подсобке, если не зассышь.

  И исчез.

  Да, Чечен точно знал, куда надо бить.

  Лёка решительно спустилась в подсобку, и Чечен, растянув губы в привычном оскале, поднялся с ящиков. Подошёл к ней, сверля её волчьим взглядом, и она встретила этот взгляд, не дрогнув.

  Она ждала, что Чечен спросит, зачем ей, обычной девчонке, такая учёба, но он вместо этого сказал, продолжая буравить её глазами:

  - У Матвеича в сарае недавно трое хануриков погорели.

  Ничего не ответив, она безразлично повела плечом.

  Чечен ещё немного помолчал, а потом сказал:

  - Я тебе приёмы покажу, но хлипкая ты ещё. Силёнок маловато.

  - Будут, - пообещала Лёка и сжала зубы.

  Она начала качаться - так же методично, как всё, что делала. Выбирая в местной "качалке" только силовые упражнения, как ни вздыхал тренер Палыч. Но на недовольство Палыча ей было накласть.

  Приёмы Чечена сослужили ей хорошую службу очень скоро - пришлось наглядно показать пацанам из той же "качалки", что она слов на ветер не бросает, и, если они не понимают по-хорошему, придётся объяснять по-плохому.

  Ничего, в конце концов, можно даже зайца научить спички зажигать, и во дворе, в школе, на гаражах и вообще на районе вскоре все усвоили, что Лёка-Чума - не из давалок, баба крутая, и если кто-то сразу не вкуривал этого, что ж, его проблемы.

  Как-то, опять после школы, к ней подбежал всё тот же пацанёнок, - потом она сообразила, что это был Сонькин сынок, - и выпалил:

  - Чечен умер.

  - Перебрал, что ли? - сумрачно спросила она.

  Пацанёнок кивнул и раскрыл грязную ладонь. На ладони лежал нож-"бабочка":

  - Он сказал: "Если сдохну, дочке Чумака отдашь". Только аккуратнее с ним.

  - Знаю, не дура, - процедила Лёка.

  ***

  Кем-кем, а дурой она не была.

  И первый урок Чечена усвоила накрепко. Попавшись только однажды, когда к ним в школу пришла работать молодая хорошенькая психологиня Марина Вячеславовна, Маруся. Собственно, как разведал вездесущий Шаттл, она психологом-то и не была, а просто закончила какие-то краткосрочные курсы, но специалистов не хватало, и Марусю с радостью взяли.

  Лёка всегда настороженно относилась к любым бабским штучкам - ещё в начальной школе некоторые учительницы, а во дворе - сердобольные соседки пытались пожалеть "сироту", но этот номер у них никогда не выгорал. Однако Маруся взяла её не столько живым вниманием к ней лично, сколько объёмом щедро предлагаемых знаний и искренней весёлостью натуры. У неё в кабинете Лёка будто оттаивала. Она с удовольствием рисовала дурацких человечков, отвечала на вопросы замудрёных тестов, разбирала по полочкам свои отношения с одноклассниками и даже с батей... и, конечно, пригревшись и размякнув, совершенно забыла первый урок Чечена.