Аллан. Неужели?
Басси. Вот это скандал так скандал!
Аллан. Наверное, теперь уж мне следует довести до конца начатое.
Басси. Объясните.
Аллан. Одним словом, я против этого законопроекта — он нечестен от начала до конца, и у меня достаточно фактов, чтобы провалить его.
Басси. Где же, позвольте спросить, вы добыли материал?
Аллан. Я проверял законность своих выборов.
Басси. Слышала — и не поверила.
Аллан. Представьте себе — проверял. И вот позавчера мне по ошибке прислали из агентства несколько страниц материалов, которые ко мне отношения не имели, но касались других членов комиссии.
Басси. Значит, еще кто-то кого-то проверял?
Аллан. Да. Из агентства сразу же прислали за этими страницами, но я уже успел прочесть их. Сперва я даже не понял, насколько это важно, но теперь-то понимаю и, безусловно, использую эти факты.
Басси. Как?
Аллан. Если потребуется, оглашу их с трибуны конгресса.
Басси. Почему вы так уверены, что вам дадут слово?
Аллан. А почему нет?
Басси. В конгрессе работает хорошо отлаженная машина, которая специально предназначена для того, чтобы не дать говорить неугодным лицам. Нет, вам не дадут даже рта открыть. Спикер будет предупрежден, эксперты конгресса в два счета вас раскусят и будут знать все, что вы намерены сказать, прежде чем вы это скажете. Черт побери, да ваш же собственный секретарь работает на эту шайку и регулярно все ей докладывает.
Аллан. Мой секретарь! Мертон?
Басси. Да, Мертон.
Аллан. Не может быть!
Басси. Уверяю вас, это так.
Аллан. И вы думаете, мне не дадут говорить?
Басси. Уверена, Аллан, вы столкнулись с шайкой профессиональных казнокрадов. Если вы сложете вместе трофеи всех завоевателей всех времен, от Александра Македонского до Наполеона, то вся их добыча — пустяк с сравнении с тем куском, который эта шайка отрезает себе ежегодно от государственного пирога. Неужели вы думаете, что их что-нибудь может остановить, когда на карту поставлены такие суммы? Вы для них — ничто, пусто место. Вы для них просто не существуете. Даже и помехой-то они вас, поверьте, не считают.
Аллан. Значит, я могу с таким же успехом отправляться домой?
Басси. Вполне. Наше время — не для идеалистов. Меня саму сейчас турнули с работы.
Аллан. И этим людям позволяют сидеть в конгрессе и разлагать страну! Да кто они такие, в конце концов? Нет, меня голыми руками не возьмешь. И домой я не отправлюсь.
Басси. Конечно, нет. Вы останетесь и будете получать свое жалованье. Все получают. Из года в год.
Аллан. Им не удастся выжить меня, и я не стану плясать под их дудку. Я знаю, как относится к этим делишкам народ, и эта публика обожжет себе пальцы, если посмеет протянуть лапы к государственным деньгам!
Басси. Не уверена.
Аллан. Вы думаете, мне не удастся помешать им?
Басси. Думаю, что нет.
Аллан. Я был членом школьного попечительского совета. Там тоже заседало жулье, и я знаю, что стоит только начать проверять счета, как эти мошенники сразу полезут в норы.
Басси. Тут, знаете, вам не школьный совет.
Аллан. Нет, и здесь то же самое, только люди тут куда глупее. И у каждого из них есть слабое место. Их можно одолеть, и я их одолею — прямо на этом законопроекте, черт их побери!
Басси. Мистер Макклин, в вас есть что-то импонирующее мне. Нужна вам помощь?
Аллан. Какая?
Басси. Мне нужна работа. Меня сегодня утром уволили. Я знаю здесь все обо всем. Есть у вас какой-нибудь план действий?
Аллан. Пока еще нет.
Басси. Не важно. Того, что я знаю, хватит на нас обоих, а если нам удастся взорвать парочку бомб, я сочту это приятнейшим и близким мне по духу занятием.
Аллан. Продолжайте, продолжайте.
Басси. По этому законопроекту голоса разделились в конгрессе примерно пополам. Кое-кого обработаете, кое-что пообещаете, и у вас в руках окажется решающий голос.
Аллан. Я не знаю, как это делается.
Басси. Зато я знаю. Сегодня комиссия сделала глупый ход — сбросила со счетов интересы внепартийных. Их человек пять-шесть, и они могут создать большинство в конгрессе, если удастся их хоть раз объединить. Но на чем?.. Придумала. Жучки!
Аллан. Какие жучки?
Басси. Японские. Комиссия отказала беспартийным конгрессменам в ассигнованиях на борьбу с жучками.
Аллан. Я, кажется, начинаю понимать вас!
Басси. Конечно, понимаете. Поговорите с представителями внепартийных и обретете в их лице друзей.
Аллан. Думаете, сработает?
Басси. Уверена!
Аллан. Я нанимаю вас.
Басси. Жалованье?
Аллан. То же, какое получали.
Басси протягивает руку, он пожимает ее.
Басси. Пойдемте пообедаем?
Аллан. Пошли. Я голоден как волк. Из приемной входит Мертон.
Мертон. Вот вы где, мистер Макклин! А я понять не мог, куда это вы улизнули. Может быть, вы не откажетесь пообедать со мной?
Аллан. Что значит «улизнули», Мертон?
Мертон. Мм… Я… Видите ли, нам надо было обсудить ряд вопросов…
Аллан. Не вижу никакой надобности. Вы уволены.
Мертон. Не понял, сэр?
Аллан. Я сказал: вы уволены.
Мертон. Я не совсем…
Аллан. Быть может, вы не совсем быстро соображаете. Повторяю — вы уволены!
Мертон. Но, мистер Макклин, я столько лет бессменно служил секретарем у конгрессменов вашего округа, в течение долгих лет. Если я совершил какую-нибудь ошибку, которую я мог бы исправить…
Аллан. Пришлось бы слишком долго исправлять. Вам потребовалось бы пересмотреть все свое поведение и свои взгляды на карьеру. Я сказал: вы уволены, а когда я что-нибудь говорю, я именно это и имею в виду. (Поворачивается к Басси.) Вы готовы, мисс Нилсон?
Басси. Привет, Мертон!
Занавес
Действие второе
Сцена первая