Короче, вернулись домой мы только к обеду следующего дня, когда вальяжно-скучающие стражники, все же оторвали свои зады от «обеда» и сняли отпечатки аур у этой грязной черни в не своих одеяниях. Ито, они это сделали скорее ради возможности припаять нам еще что-нибудь.
Мы все это время смиренно ждали своего часа. Сидели в камере на четыре персоны, где последнее место занял чемодан вилки. Поскольку нас перед этим повозили по городу, а не просто воткнули и посадили. Поскольку у меня просто спросили документы, а я сам предложил сосканировать им свою ару. И поскольку я с друзьями, тут как бы ничего не нарушил, а просто сижу до выяснения личности, никто из полисменов не посмел отобрать у нас ни вещи, ни эльфу, ни что-либо еще.
Мы сидели в чистой сухой камере, любовались видом серого камня и проходящими иногда охранниками, слушали пение соседних граждан тунеядцев, подламывающих нас тоже запеть. Что мы в принципе и сделали, начав распеваться в две нестройные глотки, на двух языках, и от чего нас все-таки решили заткнуть, просканировав ауры. Короче, не теряли зря ни времени, ни оптимизма.
Ведь если граф соврал, и титул мне не дали, какой смысл вообще дальше опу рвать? Проще как-нибудь откупится, тем же златом с одежды, ломанутся в лавку, отменять заказ, и как можно скорее, и как можно дальше, валить отсюда. И бежать, бежать, всегда и без оглядки. Ведь тогда мы для графа, просто расходное мясо.
Но нет, я действительно барон. Стоило страже это узнать, они у нас в ногах в момент заползали. Барона в камеру, без пайка и удобств, почти на сутки! Да это ж… В общем, до поместья графа мы добрались быстро и с ветерком, с эскортом в виде кавалькады стражников.
«Дома» вновь пришлось тотально отмываться. Конский навоз, такая штука… неположенная для букета ароматов высокородному. Потом нас потащили на занятия по этикету, оказывается мы пропустили их уже аж дважды. На следующий день взяли в оборот по танцам, где выяснилось, что мы вообще, ни как, никоем образом, не умеем танцевать.
— Ну просто перешагивайте покачиваясь хотя бы уж! — возмутилась тренерша по танцам, откровенно опуская руки — Это просто невозможно!? Кто, кто придумал!? Кто решил!? Что эти две коровы могу научиться танцевать, хоть как то танцевать, за жалкие два дня?! Год… или два… десять лет!!! Вот срок их обучения хоть чему-то! Бездари!
И в принципе была права — даже при неспешном переступании с ноги на ногу, мы умудряемся наступать друг другу на ноги. Мне даже пришла в голову очередное безумство, в стиле не можешь победить — возглавь! Не можешь не наступать на ноги, поставь их на ступни на постоянную!
— Саара, вставай мне на носки. — обратился я к девушки, отдергивая ногу от очередного оттаптывания.
— Чего? — не поняла она и посмотрела вниз. Я замер — Ааа!
Поставила свой носок на мой, ухватилась покрепче медвежьей хваткой, и я пустился вскачь, аки горный козел.
— Ой блин, дуболомы! — схватилась за голову тренер, и ушла.
На следующий день на её место прибыл другой. Мужик.
— Хрек, Тфу! — сплюнул он глядя на наши художества, закатал рукава, и полез, что называется, с кулаками.
Не буквально конечно, но число ударов палкой по всему, что только можно, просто зашкаливает.
— Некоторые понимают только силу! — провозгласил он и раздался хлесткий удар полутораметровой палки-вички.
Да, такой подход любого заставит хоть как-то танцевать! Хошь, не хошь…
— Спину держи! «Хлесь», Ноги ровнее! «Хлесть», А ты чего опять ссутулилась? Как баба над прилавком!? «Хлесть», Подбородок выше! «Хлесть» Да что ты голову в плечи зажимаешь то? «Хлесть» И ты туда же? «Хлесть»…
— Как думаешь, Ролд, пожарить, или сварить? — покосилась девушка на тренера.
— Я думаю, такой человек будет лучше в любом виде, кроме живого.
Поняв, что пора заканчивать с издевательством, иначе есть риск быть выебаным своей же любимой палкой, тренер объявил перерыв.
— Вижу, что танцевать вас таких, красивых, все равно не научить, так что буду учить хотя бы правильно ходить. — провозгласил он по его окончанию.
И начал нас учить правильно ходить. Гордо, с честью, и с достоинством. И с этим, как ни странно, у нас всё вполне нормально выходит — отпечаток воинской службы, строевой, и марша в ногу.
— Сразу видно, люди служивые. — сказал он, даже как-то с уважением. — Если сможете так пройтись при входе в зал, считайте и танцевать не придется. Все сразу поймут — этот человек сначала бьет, а потом думает, а надо ли?
Помимо всей этой шуширицы с баллами, мы еще и занимались подготовкой к военному походу. Куда более важное, с моей точки зрения, дело, на которое, на мой взгляд, нужно потратить куда больше времени, чем у меня есть.