Грибы повсюду, грибы везде… Многие угнездились на домах, другие паразитируют на деревьях. Большинство уже давно сдохли, хотя в воздухе по-прежнему витают их споры в огромной концентрации.
Выживших тут можно и не искать. Тут давно нет никого живого от слова совсем. Даже нежити, нечисти, и прочих ненормальным существам тут не выжить, если их существование вообще можно назвать «жизнью». Вокруг стоит ужасающе мертвая тишина абсолютно стерильной местности, где даже деревья, кажется, перестали шелестеть своей листвой.
Выживших тут нет. Нет, и быть не может. Не имеет смысла даже тратить «лекарство», чтобы отмыть город. Не ради кого. Придется сразу приступать ко второй части плана и двигаться на их поиски и уже там разбивать лагерь.
Блин! А ведь где-то в этих землях находится и деревня Свена! А я со своим топографическим кретинизмом даже не смогу её найти!
— Ты не помнишь, где тут находится деревня Свена? — поинтересовался я у Саары.
Девушка выпучила на меня глаза.
— Я там вообще-то и не была ни разу! Откуда я могу помнить, где она!?
— А… ну да, точно. Просто я так уже привык к тебе, что мне порой кажется, что мы были вместе с самого рождения.
— Тогда бы мы не могли быть вместе. — усмехнулась она в ответ.
— Почему? — не понял я.
— Мы были бы близнецами, дурень! — и расплылась в улыбке.
Я рассмеялся.
— Да… угнетающая обстановка… — пробормотал один из воинов-наёмников, перехватывая покрепче секиру и поглядывая на поросшие грибом деревья парка и людей под ними.
— Знаешь, меня искренне радует, что вся эта хрень не шевелится. — обернувшись к нему, проговорил я полушёпотом.
Наступила ужасающая по своей природе тишина, из-за того, что из людей тут замерли все. И мне даже показалось, что эта хрень болезненная, зашевелилась… но только показалось. Правда на психику это надавило и у пары «бравых» вояк сдали нервы. Кто-то ринулся бежать, а кто-то, с громким криком рубить в капусту.
— А ну циц! Никто тут не шевелится! — и конь подо мной вновь встал на дыбы.
Зарежу гада! Надоел!
— Кто-то шевелится? — поинтересовался один из всадников.
— Никто не шевелится, кроме нас! — а конь все никак не хочет встать на четыре — Все! Идем к выходу из города, искать выживших… — и сверившись с компасом в интерфейсе, я повернул коня в нужную сторону, и он с радостью пустился в галоп, заставив меня фактически повиснуть в седле на руках.
За городом картина не изменилась. Грибы, деревья, одно паразитирующее на другом, и мертвецкая тишина, в которой шелест листьев звучит зловеще и устрашающе.
— Прям на мозг давит. — сказал один из воинов кавалеристов, и я с ним полностью согласен.
Атмосфера просто невероятно жуткая, пугающая и устрашающая. Хочется стегнуть коня и дать по газам на все катушку, чтоб скакать, скакать и скакать. Но эта же гадкая атмосфера требует, просто кричит и требует, быть предельно внимательными и смотреть по сторонам, ползя черепашьим шагом.
Иногда средь деревьев попадались останки людей. Иногда остатки останков — то, что осталось после поедания грибом того, что осталось после поедания человека медведем или волком. Опознать в этом человека, как впрочем, и в любом другом пне-грибе, тот еще геморрой. И на глаз — нереально. В этом деле пригодились «серые тени», что какими-то своими путями определяют, что вот эта кочка — была когда-то человеком.
В одном месте, на полянке вдоль дороге, служившей когда-то как стоянка караванов, мы обнаружили целую поляну «кочек» вокруг большого грибного дерева, размером с вековой дуб.
— Это маг. — констатировал один из теней — Уровень силы примерно средний.
Он достал кинжал… не, это скорее кортик… кортик с клизмой на конце? Специальная разработка что ли? Материал конечно не резина, но качественно выделанная кожа вроде как тоже ниче в этом деле. Достал пузырек с лекарство, влил его содержимое в рукоятку-грушу кленка. Спешился. Воткнул оружие в дерево и покачал «меха».
Дерево зашевелилось внутри, перепугав пол личного состава полка, зашипело, задымилось, и стало стремительно оседать, стряхивая с себя одеревеневшие куски в разные стороны, что тоже продолжали шипеть и пузырится. Вскоре от гриба остался только кусок некой пузырящийся субстанции, изображающий вулканическую лаву внутри своего жерла — одеревеневшего основания гриба.
Субстанцию пришлось разгребать, выливать, чтоб в конце концов понять, что вот это белое нечто, и есть то, что осталось от человека. Плоти тут больше нет ни грамма.
— Кажется это был сын барона… возможно он сам. — проговорил тень, ходя вокруг слизи — Точнее сказать не могу, тут слишком мало чего осталось.