— Голикова! Ты решила парням стриптиз показать? — Аня подошла к урезу воды и встала, уперев руки в бока.
— Тарщ лейтенант, я на себе форму стирать не привыкла. А что такого? Или у кого-то что-то где-то? — захохотала девушка.
— Ань, оставь ты их, — покачал головой супруг. — У них отходняк ещё долго будет. Они и сами не понимают, что творят.
Илья сделал затяжной заплыв под водой, временами шебурша пальцами по волосам. Когда он вынырнул, то оказался рядом с Олегом. Несколько секунд она оба взирали друг на друга с широко открытыми глазами.
— Ты чё вылупился? — удивился Олег.
— Сколков… у тебя волосы серые…
— Илюх! У тебя тоже…
— Мама! У меня прядь седая! — взвизгнула Лена. — Кошмар! — она обернулась к остальным и увидела Сколкова с Ермолаевым — Мальчики… мамочки… вы оба седые! А-а-а!
— Охренеть… — это уже Захаров не сдержался. — Да вы посмотрите на остальных — у кого чёлка, у кого виски — они все поседели!
— Давайте выходите! Замёрзните! — попыталась всех выгнать из воды Аня.
— Сейчас, тарщ лейтенант! Только одежду слегонца постираем! А то в крови вся! — закричали парни из воды.
Через полчаса юнармейцы выстроились повзводно и неспешно двинулись в анклав. Пусть одежда была сырая, но уже не такая грязная. Понятно, что её нужно будет менять, ибо она фактически пришла в негодность, но теперь хоть не так воняла. Девушки и парни, не участвовавшие в бойне, держались в конце строя. И хотя добровольцы забрали своё оружие, остальные шли понуро, поминутно оглядывая мальчишек — один вид полностью седых Ильи и Олега чего стоил.
Уже у шоссе, Аня вызвала Мочалова, но на вызов ответил сам генерал-майор.
— Лейтенант! Где вас носит? Докладывайте!
— Товарищ генерал-майор! Боевая задача выполнена. Потерь нет.
— Раненые?
— Как таковых нет, но…
— Что случилось? Не молчи, лейтенант!
— Товарищ генерал-майор. Это надо видеть самому…
— Твою дивизию! Да что там случилось? Кто-то заразился?
— Никак нет. Мы скоро будем. Разрешите вопрос?
— Давай.
— Как с отражением атаки христолюбов?
— Всё закончилось. Отбили атаку. Подробности узнаешь позже. Всё, ждём вас. Отбой.
Через некоторое время они уже входили в анклав. Бойцы охраны «Тумба-один» во все глаза разглядывали колонну юнармейцев, но не рискнули задавать вопросы. По мере движения по Тополиновке к колонне стал подтягиваться народ. Женщины ойкали, ахали и испуганно зажимали руками рты. Наконец, рота подошла к дому Совета анклава, из которого выбежал сам Мочалов. Вид двух абсолютно седых мальчишек выбил из него всю радость общей победы. Пасечниковы тоже вышли встречать роту юнармейцев. Увидев Сколкова и Ермолаева, Саша не выдержала и заплакала. Присутствовавшие здесь же Самохин и несколько офицеров десантников молча взяли под козырёк.
— Парни! Как же вам досталось… — покачал головой Денис.
— Рота! Разобрать оружие у добровольцев и сдать в оружейку, — скомандовала Аня.
Пока те понуро собирали автоматы у добровольцев, Захаров-старший подошёл к невестке.
— Ань, что случилось?
— Они с сапёрными лопатками вышли на «шоколадок». Всех порубили… потом в пруду искупались и сразу обнаружили ЭТО. Все — сорок один человек — поседели в той или иной мере. Я сама в шоке…
— Товарищи юнармейцы! У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность, — голос Мочалова дрогнул. — Я могу лишь поклониться вам за ваш беспримерный поступок. Сейчас вы пройдёте к медпункту, вас осмотрят, и тогда покушаете и отдыхать. Командуйте, лейтенант.
— Добровольцы! Напра-а-аВО! Шагом марш к медпункту. Остальные — поступаете пока в распоряжение майора Захарова. Сдать оружие в оружейку и после этого тоже в медпункт.
Илья вместе со Сколковым одним из первых прошёл медосмотр. Сюда же в медпункт доставили и комплекты запасной формы для юнармейцев. Они сразу переодевались в чистое обмундирование. После осмотра он решил подождать с приёмом пищи — есть совершенно не хотелось, и Илья направился проведать отца. Олег Петрович уже знал, что кто-то из юнармейцев поседел, не выдержав напряжения боя, но то, что это будет его сын генерал-майор не ожидал. Абсолютно седая, как лунь, голова сына показалась в проёме двери, чёткий вопрос «Разрешите, товарищ генерал-майор?» и вот он входит внутрь палаты. Олег Петрович не смог сдержать слёз. Силился — да, но когда твой шестнадцатилетний сын входит в палату совершенно седым…
— Подойди, сын… присядь… — Ермолаев-старший взял руку Ильи и сжал её — … герой… и остальные юнармейцы тоже… ты как сам? Болит что?
— Всё нормально, пап.