Вывод? - Как все живут - не надо. "Все живут" - плохо. Надо такую... логистику - к едрене фене.
***
Муса с Николаем зависли в Ага-Базаре. Они мне отчёт - я им предложения. У нас же с эмиром Ибрагимом дружба? Пусть он порядок наведёт, выбьет шишей с путей торговых.
Фраза типа:
-- А то я сам! Согласно Яниновскому соглашению.
не озвучивается. Не по моей... э-э-э... неспособности такое учудить, а исключительно чтобы не обидеть. Эмир считает Правобережье по Луку, своими владениями. Поэтому не претендуем, а чисто информируем:
-- У вас ус отклеился. Прилепите взад.
Я ж не империалист! Из меня британский сэрный аристократ как из кабана балерина. У меня - уважение к чужому мнению, к традициям и обычаям... национально-специфично... поговорим-обменяемся... Мы - за мир! Во всём мире! И в вашем эмирятстве - тоже.
Николай грустит: не будет луноликий с каким-то купчишкой разговаривать. Топает в Биляр и отлавливает там ташдара Абдуллу. Они знакомы по моим прежним делам. Тот - с радостью.
"Радость" - есть, толку - нет. Все ж такие занятые! Дело делать некогда. То ташдара нет на месте, то эмир... is absent.
Что непонятно?! - Не в абсенте, а в отлучке! Хотя... лучше бы он пьянствовал - эффективность сходная.
Время идёт. "Время - деньги". Потерянные. Николай по Биляру - аж приплясывает. Как пескарь на сковородке.
Наконец - случилось. Не "случка", а "аудиенция".
Абдулла идёт к Ибрагиму. И, по уместному поводу, доводит до слуха блистательнейшего мою нуждишку. Тот фыркает:
-- Некогда мне.
На этом бы всё и кончилось, но у Абдуллы ко мне... личные отношения. Я не неизвестный "хрен с бугра, идентифицируемый исключительно суммой с нулями", а спаситель его чести и жизни внука.
-- Так и отписать? Что установление порядка в тех землях не является заботой победоноснейшего?
Рискованно. Изображение глупости на грани наглости. Признать, что Самарская Лука - не его земля, эмир не может. Ничейное - добыча всехная. "Всехными" - могу быть и я.
-- Мы подумаем.
Лето кончилось, расшива стоит во Всеволжске. Повторять поход уже поздно. Но ведь и в следующем году будет также! Я-то надеялся, что кораблик будет два раза в год оборачиваться до Саксина. А тут ход только до Булгара.
Какой-то PQ17 как единственный способ движения товаров.
Тут же не война! - Увы, тут средневековье. То есть - война. Где-то в глуши ещё как-то когда-то можно и мирно. На торговых путях, среди не огосударствлённых племён... разные "удальцы" и "баловники" - постоянный элемент пейзажа.
С такой толпой в караване... Все хотят кушать. Цены... соответственно. При высокой цене - рынок узкий. "Цена - не юбка: выше головы не задерешь". У меня нарезка на хрустальных подвесках уже конвейером идёт. "Конь стоячий пред солнцем восходящим" - тыщу в день. И куда это всё?
Николай снова идёт к Абдулле. Тот, добрый человек, не чинясь прямо отвечает:
-- Надо поклониться. Не мне. Самому.
Николай в курсе. Вопрос - чем и сколько. Кони-мечи-соболя... отпадают. У них своё есть. Подносит поднос подношений. Сплошное "пи...". Одно то, чего стоило тот поднос донести до лика владетельнейшего и взора благочестивейшего...
Съел. Поднос безделушек из янтаря.
-- Ну, ладно. Сделаем. Чего-нибудь. Если будет на то воля аллаха.
Сбегали разок в Булгарию. Там перекупщики надуваются. От жадности и спеси:
-- Вы, русские, торг вести не умеете. Караваны - не по вашим диким лесным мозгам. А вот мы...! Ладно уж, возьмём мы ваш товар. В треть цены. Исключительно из милости, по-соседски.
-- Да как же...?
-- А как вы нас? В этом, прошлом и позапрошлом? Теперь наш час настал.
Экономика - сама по себе, межчеловеческие - сами по себе. Корреляция есть, но слабовыраженна. Сотня купцов, которые из Ага-Базара дальний торг ведут, брызжут гонором от возможности выспаться. На нас, кто им в прошлые годы дела ломал. Ну, и на гяурах нечестивых, само собой.
Николай рвёт на себе волосы. Скоро весь в меня будет: "Николка плешивый". Судя по грамоткам - целиком в волнении и панике. Кое-что он делает: разворачивает местную сбытовую сеть, находит контрагентов. Втюхивает помаленьку. Приказчики его радуются. Но он-то в курсе моих планов, он-то понимает, что Серебряная Булгария вовсе не тот рынок, на который я замахнулся. И он сам уже... "вкус мечты" ощутил.
Наконец, уже глубокой осенью, эмир разродился: послал нового визиря вычистить Девичьи Горы. Я так понял, что они ждали пока тамошние урожай соберут. Чтобы хабара, стало быть, ну... побольше.
Жлобы! Поскрёбыши! Я на порядки больше теряю, а они колоски считают!
Абдулла зовёт Николая:
-- Надо отблагодарить. Опору порядка и меч закона.
-- За что?! Разве порядок на земле эмира не есть дело самого эмира?!
Это моя реплика. Николаю и так всё понятно. Кроме одного - чем и сколько?