Из-за ила и нехватки отражённого света сцена оставалась непонятной. Может быть, фигура на полу была всего лишь естественным скоплением камней? Линии связи, по которым следовал Символ, заканчивались на этом неподвижном наросте. Сама по себе фигура не была аберрантной, но содержала нечто, чья порча была подобна бездонной пропасти.
Неожиданно огромная фигура пошевелилась.
Восприятие Рейдона перевернулось. Он переоценил масштаб увиденного и от изумления едва не утратил сосредоточенность. Фигура была вовсе не скоплением камней; это был колоссальный кальмар невероятных размеров!
Два пятна на каждом боку кальмара открылись, обнажая глаза размером с щит, в которых светился разум. Существо знало, что за ним наблюдают. Его сужающийся конец неожиданно разделился лесом отростков; они принялись извиваться, и кальмара заволокло облаком ила. Но сначала Рейдон увидел истинную мерзость, плотно сжатую в одном из щупалец.
Это был чёрный камень размером примерно с человеческую голову. Для усиленного Символом зрения камень казался вихрем аберрации, высасывающим естественный мир в негативное пространство, где обитали истинные чудовища.
Боль пронзила виски Рейдона, и он резко открыл глаза.
Ветер гнал успокаивающие волны зелени по поросшей травой равнине. Запахи растений и чистой земли стали приятным лекарством от зрелища, по-прежнему пылающего в мозгу монаха; хлещущие щупальца, огромные глаза и артефакт, чья неправильность была такой острой, что чуть не разрывала мир. Но кроме всего этого Рейдон чувствовал — вероятно, благодаря Символу у себя на груди, — что артефакт представляет собой лишь часть куда более страшной правды.
— Что мы только что видели? — спросил Рейдон у воздуха.
— Кракена. Великого кракена по имени Гефсимет. Он владеет артефактом, каким-то образом связанным с самим Кссифу. Камень, ты его видел?
— Да. Кто были те люди, что сражались с марионетками кракена?
— Хороший вопрос. Нам предстоит это узнать, но их личности не представляют для нас особого интереса.
Рейдон сказал:
— Хорошо. Каким образом кракен завладел подобным артефактом?
— Я не знаю, как подобный предмет оказался на поверхности, — задумчиво произнёс Путеводная Звезда. — Возможно, из-за движения земной коры, которое последовало за Волшебной Чумой… но это всего лишь предположение. Как бы это ни произошло, огромный кракен обладает частичной связью с Кссифу.
— Зачем морскому кальмару, каким бы он ни был огромным, может потребоваться такая вещь? Ради власти, подозреваю, ведь её желают все существа — как будто контроль над другими каким-то образом может принести им большее удовлетворение.
— Скорее всего, ты прав, — сказал Путеводная Звезда с нотками одобрения. — Разум кракена превосходит даже моё сознание. Но с артефактом из Кссифу в его распоряжении кракен учится направлять всё больше и больше силы и может стать существом, сопротивляться которому практически невозможно. Его власть может превзойти любые границы.
— Не виляй, Путеводная Звезда. Ты хочешь, чтобы я убил кракена, прежде чем он наберёт максимальную силу.
— Это было бы разумно.
Рейдон кивнул, вспоминая худших существ, которых уничтожал во имя Символа Лазури в годы перед Волшебной Чумой.
— Хватит нам иллитидов. Фаэрун не должен столкнуться с заражённым аберрантностью кракеном.
— Ты должен знать, что возможен и другой исход, который будет даже хуже кракена. Если мы не заберём артефакт у кракена в ближайшее время, связь с Кссифу станет надёжнее и шире. Город сможет в короткие сроки подняться на поверхность. Тогда Торилу и вправду будет над чем рыдать.
Рейдон сдержал дрожь. Неожиданно он понял, что из-за масштабов ситуации, с которой столкнулся, не думал об Эйлин большую часть дня…
Монах вздохнул, стиснул кулаки и потерял фокус. Какой в его жизни смысл? Рейдон подвёл единственного человека, который нуждался в нём. Он пережил своё время и уцелел лишь благодаря магии и обстоятельствам. Он этого не заслужил и не волновался, продолжится ли его жизнь. Он жаждал конца своим бедам, конца своему стыду. С этим пониманием монаха осенило.
Он сказал:
— Как только к тебе вернётся способность к телепортации, перенеси меня прямиком к кракену. Он будет захвачен врасплох. Я нанесу удар с помощью искусства храма Сянь и убью кракена прежде, чем он сможет осознать угрозу. Его посмертные судороги прикончат меня, а если нет — я захлебнусь, не успев достигнуть поверхности. Я не боюсь такого исхода. Я буду рад.