Но она не станет песней вгонять яд в его кровь или заставлять его сердце лопнуть, и Курампах это знал. У неё осталось слишком мало ресурсов, чтобы разбрасываться подчинённым, который просто напомнил ей неприятную правду.
В таких обстоятельствах любой другой старший кнут кво-тоа повернул бы назад или нашёл другой путь вниз.
Но её упорство было рождено божественным указом, по крайней мере, так она предпочитала считать.
Конечно, никакого прямого разговора между ней и Морской Матерью или одним из её экзархов не было… но как же её сны? Ногах знала, что Морская Мать чего-то хочет от неё, но божественное создание по каким-то причинам не может ясно выразить своё желание.
Пугающая мысль! Если что-то мешает прямой связи с Морской Матерью, это должна быть поистине эпическая угроза! По крайней мере, так Ногах интерпретировала знаки. Другие, те, кого не беспокоили сны, объявили, что Ногах не в своём уме.
Несмотря на риск стать изгнанницей, она упорствовала в своих заявлениях, описывая видения, в которых из почти бездонного колодца, из дыры в земле, где никто раньше не бывал, поднималась скверна.
И разве недавняя находка новорождённой шахты не оправдывала её? Как же ещё могла Ногах предсказать местоположение шахты в сумрачных, неизведанных глубинах?
Несмотря на её успешные предсказания — а может быть, и благодаря ним — Ногах оставалась одинока в своём убеждении, что Морская Мать обнажила эту полость по какой-то причине. Она была уверена, что недавно открывшаяся шахта должна быть запечатана, и никакие аргументы не могли её поколебать. Другие кнуты Морской Матери говорили ей, что шахта — всего лишь очередное изменение ландшафта, случившееся в результате Волшебной Чумы, которая произошла десятью годами ранее. По всем оценкам, эта конкретная шахта в морском дне была одной из наименее примечательных перемен, причиной которых стал крах Пряжи. По сравнению с уничтожением целых королевств, переменой континентов, Изменёнными Чумой чудовищами, парящими кусками земли и воды, возобновившимся контактом с Абейром и настоящей угрозой осушения моря Павших Звёзд в Подземье… да, эта единственная шахта казалась сущей мелочью. Куда сильнее кво-тоа беспокоило то, что даже небесные и инфернальные королевства по-прежнему продолжает лихорадить. Волшебная Чума пережёвывала землю, камень, магию и планарные границы с той же лёгкостью, как и хрупкую плоть. Пустые, затопленные полости, по всем признакам ведущие в никуда, считались напрасной тратой времени.
И поэтому старшие кнуты объявили, что план Ногах потребует ресурсов, которые лучше пустить на другие задачи. Угроз их народу всегда хватало. Отказ Пряжи в сочетании с продолжающейся перестановкой небесных сфер подвергал риску даже Морскую Мать!
Ногах зарычала. Как будто целью её миссии не было предотвращение именно этой угрозы! Разве не сама Морская Мать своим странным молчанием, словно подстёгивая Ногах раскрыть загадку, отправила её в это путешествие? Другие кнуты были слепы. Ногах, всегда оставаясь решительной, пошла на исследовательскую экспедицию вопреки сложившемуся против неё консенсусу, прежде чем этот консенсус мог превратиться в официальный запрет. Она использовала остатки своего влияния, чтобы заполучить эту замечательную морскую повозку, тяглового зверя, и оставить свой пост в Оллете.
И так она оказалась здесь, в нескольких милях под уровнем дна, в шахте, которую видела во снах. Странный привкус воды вокруг как будто обещал зловещие последствия тем, что не захотят внять этому предупреждению. Непривычный аромат словно шёл плавник об руку с помехами, которые затрудняли разговор с Морской Матерью. Ногах посчитала это ещё одним доказательством того, что Морская Мать желает её присутствия здесь с целью расследовать то, что лежит на дне шахты.
Полупрозрачные третьи веки Ногах раскрылись.
— Нет, мы будем продолжать, — провозгласила она. — Времени мало. Эта… скверна? С каждым днём, пока мы не можем установить их источник, эти… помехи усиливаются!
Курампах просто кивнул. Наверное, младший кнут не испытывал чувства срочности, как Ногах. Она подумала, что Курампах придерживается мнения большинства кво-тоа, правящих Оллетом. Впрочем, было неважно, что он считает. Мнения младших кнутов, скрытые в их сердцах, ничего не значили. Их обязанностью было подчинение. Курампах выполнит её приказ.
Ногах дёрнула поводья, и огромный сом снова устремился вниз, встряхнув повозку. Огромная раковина опускалась сквозь шустрый поток серебристых пузырей, рождённых биением широкого хвоста рыбы.