Я обернулся к ней. Салли скорчила рожицу настолько смешную и трагичную, что напоминала щенка, потерявшегося во время грозы. Помимо воли я рассмеялся.
– Ладно, – сказал я. – Прости. Немного музыки не помешало бы.
– Да? – Салли просияла. – Ну, если у тебя есть лютня, я могу даже сыграть.
– Лютня?
Она кивнула.
– В Криплгейте девочек учили играть на музыкальных инструментах, чтобы они могли развлекать хозяев, когда получат работу.
– Но тут нет инструментов, – сказал я. – Не думаю, чтобы мастер Бенедикт любил музыку.
– Серьёзно? А я не могу без неё жить.
Я указал на стопки книг, заполонявших комнату.
– Вот что было нашим любимым занятием.
– Мне тоже нравятся книги. – Салли взяла одну из них и начала перелистывать страницы. – Отец перед смертью научил меня читать. И считать.
Салли оказалась в Криплгейте довольно поздно. Я сам попал в приют в раннем детстве, но родители Салли умерли, когда ей уже исполнилось восемь лет – пропали вместе с торговым кораблём, направлявшимся к континенту. Из глубин моей памяти выплыла наконец-то её фамилия – Дешам.
– Твой отец был французом, да?
Салли кивнула, ей было приятно, что я это вспомнил.
– А мать – англичанкой. Поэтому, когда они полюбили друг друга, он переехал в Лондон, чтобы жениться на ней. – Салли провела пальцем по обложке книги, которую держала в руках. – Я думаю, Англия так никогда и не стала для него домом. Он очень скучал по Парижу.
Упоминание Парижа заставило меня задуматься о словах доктора Парретта, сказанных вчера, и о записи в дневнике учителя. Я снова вспомнил об умершем ученике мастера Бенедикта и снова с недоумением и обидой задался вопросом, почему он никогда не говорил со мной о чуме. Бриджит прижалась к моему уху. Она всегда чувствовала моё плохое настроение. Видимо, Салли тоже это уловила, поскольку сменила тему.
– Какие книги мне отнести вниз?
– Никакие, – сказал я. – У тебя ушиб рёбер. Тебе нужно отдыхать.
На её лице мелькнула тревога.
– Но я не хочу сидеть без дела, когда все остальные работают.
Жизнь с мастером Бенедиктом иногда заставляла меня забывать, откуда я родом. Салли – девушка из приюта – слишком хорошо понимала, что сулит ей будущее. Никого не выкинут вон быстрее, чем бесполезного сироту.
– Хорошо, – сказал я. – Только не надо поднимать тяжести. Может, ты лучше приготовишь завтрак?
Хотя до рассвета оставалась ещё пара часов, мне хотелось есть.
– В любом случае нам надо забрать продукты из кладовой до того, как придёт Гален. Иначе придётся голодать весь день.
Она захлопала в ладоши.
– Там есть яйца? Я их отлично готовлю.
Яйца в кладовке были – благодаря Исааку и его шиллингам.
– Можешь взять любые травы из моих запасов.
Клянусь: никогда еще я не видел, чтобы кто-то так радовался куриным яйцам. Мы спустились вниз, и Салли помогла перенести еду из кладовой на один из столов в лавке, небольшими порциями, чтобы не было тяжело – о чём мне пришлось снова ей напомнить. Она тихо напевала себе под нос, готовя завтрак в камине. Тем временем я отказался от идеи рассортировать бумаги учителя и просто перетащил все стопки в угол лавки, спрятав их за прилавком.
Пока я носил бумаги, мне пришло в голову, что можно попасть на верхние этажи, даже если мастерская заперта, – через люк на крыше. Не лучший путь, чтобы подняться туда придётся украсть лестницу. Но на всякий случай я не стал запирать люк.
Я забирал последнюю стопку из спальни мастера Бенедикта, когда в дверях появилась Салли. Она ухватилась за косяк и скривилась.
– Завтрак готов, – тихо сказала она.
– Я же предупреждал тебя, – сказал я.
– Не так уж и больно, – ответила она, но гримаса на её лице говорила иное.
Салли медленно опустилась на кровать мастера Бенедикта. Сев, она вздохнула, а потом легла на перину.
– Какая она чудесная. Такая мягкая…
– Это гусиный пух.
Салли приподнялась на локтях.
– Тогда почему ты спишь в лавке?
– О чём ты?
– Тут есть прекрасная кровать с периной из гусиного пуха, – сказала она. – Почему же ты спишь на соломенном тюфяке под прилавком?
– Ну… там моя постель, – объяснил я. – А это – комната мастера Бенедикта.
– Я думала, он оставил дом тебе.
– Так и есть. Но это его вещи.
Я протянул ей руку. Салли пристально посмотрела на меня, но потом взялась за нее, и я помог ей подняться с кровати. Затем разгладил покрывало, взял стопку бумаг и отправился вниз. Салли шла следом, не переставая наблюдать за мной.