Эрику показалось, будто все его органы чувств одновременно подверглись атаке. Рев двигателя по громкости сравнялся с мощнейшим водопадом, грудь ощутимо стиснула некая сила. Вибрация корпуса вынудила его сжать подлокотник кресла, другая сила будто здоровенным кулачищем отбросила его назад, вжав в спинку. Все внутри жутко колотилось, и Эрик не мог отделаться от ощущения, что снаружи его натирают наждаком. От выброса в кровь сверхдоз адреналина пересохло во рту. Сосредоточив внимание на указателе скорости, он понимал, что лишь секунды отделяют их от звукового барьера.
Когда Тэггарт задрал нос машины еще выше, вжатому в кресло перегрузкой Эрику показалось, что машина вот-вот разлетится на части. И тут они прорвались через звуковой барьер. Вибрация заметно снизилась, двигатель уже не ревел так исступленно, но каждой клеточкой тела Эрик ощущал, что они несутся с неистовой скоростью.
Уже минуту спустя они забрались выше, чем на сто тысяч футов, и Эрик наконец сообразил, что вот тут-то и начинается его персональный полет. Сердце уже не колотилось как бешеное, и он с наслаждением отдался грубой мощи космического самолета.
Если верить указателю скорости, они шли на двух тысячах миль в час, и скорость непрерывно росла. Бросив взгляд через плечо, Эрик заметил, как стремительно темнеет небо по мере того, как они забираются все выше и выше. И будто по волшебству стали зажигаться звезды — сначала едва заметно, потом четче, ярче. Он никогда еще не видел столько звезд, и таких крупных. Здесь они уже не мерцали как на земле — атмосфера не та. Свет их был устойчив, а число постоянно росло, и Эрику стало казаться, что космос сотворен из света, а не из тьмы. Они были так близко, совсем рядом, казалось, протяни руку — и коснешься их.
Индикатор перед глазами внезапно вспыхнул красным. Неужели целых четыре минуты пролетели так быстро? Преодолевая перегрузки, Эрик потянулся к ноутбуку.
—Десять секунд, — передал он на частоте, контролируемой «Орегоном».
Если Хали и ответил, голос его потонул в реве двигателя.
Высотомер бешено вертелся, отсчитывая футы спуска, цифры сливались в полосу. Они отмахали триста девяносто четыре тысячи футов, когда свет сменился на желтый, и за миновавшие пять секунд одолели еще целую милю. Цвет индикаторной лампочки сменился на зеленый, когда они миновали отметку в четыреста тысяч футов.
Эрик набил команду, когда двигатель ракеты сожрал последние капли топлива и циклонные насосы стихли. Сковывавшие его по рукам и ногам силы перегрузки внезапно исчезли, от наступившей тишины звенело в ушах. Они вошли в невесомость. Эрику не раз приходилось испытывать подобное чувство на американских горках, но сейчас это было нечто другое. Они приблизились к самому краю космоса, это были уже не доступные и в наземных условиях краткие потери веса, а самая настоящая невесомость — они оказались почти вне досягаемости земного притяжения.
Джек Тэггарт включил устройства, поднимавшие крыло иод углом к фюзеляжу. Это увеличило лобовое сопротивление и придало новую динамику, что обеспечило машине невероятную устойчивость, когда она перешла в постепенное скольжение к аэродрому под Монахензу в Техасе.
—Ну и как? — поинтересовался Тэггарт.
—Минутку.
Тэггарту показалось, Эрик не в себе, но, обернувшись, он увидел, как тот сосредоточил внимание на компьютере. Боже, этого ребенка только что прокатили, как никогда в жизни, а он, не успев опомниться, сразу же с головой ушел в работу. Тэггарта восхитила самоотдача молодого человека.
— Повторите, Элтон. Прием.
— Говорю, у нас подтверждение от бортовой телеметрии. Маневровые двигатели включены, смена орбиты произведена. Целевые компьютеры в режиме онлайн, идет контрольный прогон перед пуском стержня. Поздравляю! Получилось!
Эрик не понимал, плакать ему или же вопить от радости. Но в конце концов он избрал обычное чувство удовлетворенности — его план срабатывает. Надо было отдать должное русским — если это касалось космонавтики, они свое дело знали туго. Если НАСА всегда стремилось к изяществу, даже там, где в нем и особой нужды не было, Советы предпочитали невзыскательную простоту и в результате строили на века. Их космическая станция «Мир» оставалась на орбите в два раза дольше первоначально запланированных сроков. Если бы не отсутствие финансирования, она, скорее всего, до сих пор болталась бы на орбите.
— Понял. Прием и конец связи.