Он мчался на мостик, за ним его группа, мимо раскаленных обломков двери, мимо груды мяса, еще недавно называвшей себя Лэрдом Бергманом.
— Лечь! Всем лечь! — звучал приказ, когда они с оружием ворвались в помещение.
Ковач реагировал быстрее, чем ожидал Хуан. Едва он навел на серба лазерный луч прицела, тут успел прикрыться одной из женщин, приставив ей к виску пистолет.
— Еще шаг, и ее нет! — рыкнул он.
Хуан был поражен, поняв, что знаком с заложницей. Ковач, должно быть, тоже знал, что она — часть их команды, потому и выбрал Линду Росс, до этого запертую в смежном с мостиком кабинете капитана, в качестве живого щита.
— Все кончено, Ковач. Отпускай ее.
— Это для нее все будет кончено, если ты хоть шевельнешься.
И в подтверждение сказанному серб сильнее прижал оружие к виску Линды. Было видно, что она старается превозмочь боль.
— Опускай оружие и не тяни с этим, а не то она покойница.
— А ты отправишься за ней секунду спустя.
— Я уже покойник и понимаю это, так что ты меня этим не возьмешь! А вот тебе хочется видеть, как молодая девчонка у тебя на глазах зазря погибнет? Все — у тебя остается пять секунд.
— Стреляй в него! — вырвалось у Линды.
— Вот досада, — буркнул Кабрильо и выпустил автомат из руки. Линда недоверчиво посмотрела на него, и Хуану стало не по себе от этого взгляда.
Остальные тоже бросили на пол оружие.
Ковач отвел пистолет от головы Линды и нацелил на Кабрильо.
— Разумное решение. А теперь вы аккуратно перепрыгнете через перила и вернетесь к себе на кораблик. И если попытаетесь снова повиснуть у нас на хвосте, я выброшу за борт еще парочку пассажирок. Только на сей раз предварительно свяжу им руки.
И подтолкнул Линду к Хуану.
В тысяче ярдов от «Золотых небес» Франклин Линкольн стоял у перил по правому борту «Орегона», наблюдая за событиями, разыгравшимися на «Небесах», через оптический прицел своего любимого оружия, снайперской винтовки «Баррет» 50-го калибра.
Пока Ковач спорил с Председателем, один из его людей едва заметными жестами убедил стоящих у окон женщин лечь ничком на пол, чтобы обеспечить Линкольну зону свободного огня.
На мостике послышался лишь тихий звон, когда пуля прошила небьющееся стекло. А вот звук, когда она вошла Ковачу между плеч, был уже совсем другим, мало похожим на нежный звон, — это было скорее глуховатое чвяканье разрушающейся органической ткани. Кровь фонтаном брызнула у него из груди, прежде чем серб отлетел футов на пять, — слишком сильной оставалась энергия выпущенной Линкольном из снайперской винтовки пули.
— Сомневались на мой счет? — улыбнулся Хуан Линде.
— Мне следовало бы вспомнить о Линке, — ответила она с довольно дерзкой усмешкой. Судя по всему, самообладание вернулось к ней. — Полагаю, это его работа.
— А кому еще по силам такой выстрел?
— Ну, и как дела? — осведомился Макс.
— Поздравьте Линка. Цель поражена, так и передайте. И с Линдой все в порядке.
Хуан вытащил наушник и переключил рацию на громкоговорящий режим, чтобы все слышали.
— Привет, Макс, — сказала она.
— Как твои делишки, дорогуша?
— Да все ничего, кроме этого мерзкого холода. Продрогла как собака.
Марка выпустили из капитанского кабинета и срезали пластиковые путы с запястий и лодыжек. С улыбкой до ушей он пожал руку Хуану.
— Я тут подумал, — продолжал Макс. — Вам, ребятки, следовало бы сходить вниз и проверить прачечную. Думаю, вы живо разберетесь с тем, как они хотели выпустить на волю вирус.
ЭПИЛОГ
Прошли считаные недели после катастрофы на острове Эос, когда старость все-таки добралась до Лайделла Купера. Десятки лет и миллионы долларов потратил он на попытки оттянуть неизбежное, использовав все средства — от пластической хирургии до нелегальной трансплантации органов. Только вот подвело его не тело — изощренный ум дал сбой. Дело всей его жизни потерпело крах, и Купер пребывал в состоянии шока.
Они еще летели по направлению к Турции, когда его дочь Хайди взяла бразды правления в свои руки. Она велела пилоту изменить полетный план и взять курс на Цюрих. Там Хайди опустошила несколько банковских счетов респонсивистского движения и перевела деньги в акции, приобретенные липовой компанией, зарегистрированной на нее же. Хайди понимала, что теперь власти будут стремиться арестовать всех высокопоставленных членов организации, и единственный шанс для нее остаться на свободе — залечь где-нибудь на дно вместе с сестрой.