Руки врезались в бетонный пол, пальцами ног он почувствовал крышу балкона пятого этажа. Ни секунды не медля, Сэн отпустил руки и продолжил свое головокружительное падение. Как только перед глазами мелькнул пол пятого этажа, Эдди протянул руки и снова уцепился за перила, останавливая падение. Он поистине проявлял чудеса силы, ловкости и отваги.
Пока Сэн, пытаясь поймать равновесие для очередного прыжка, раскачивался на перилах балкона четвертого этажа, Ковач уже выбежал на свой и напряженно вглядывался вниз. Ожидая увидеть лишь бездыханное тело Эдди, распростертое на асфальте, он не сразу заметил его скачущего по балконам. И тут же открыл огонь, поливая противника свинцовым дождем.
Эдди слышал свист пролетавших мимо него пуль, спускаясь по балясинам. Вот его руки снова коснулись мрамора, но как он ни пытался, дотянуться до балкона ниже не удавалось. Запястья ныли от напряжения, сил не оставалось, и Эдди разжал руки, приземляясь на балкон этажа под ним. Встряхнув руками, он продолжил спуск. Если после он не переломает себе все кости, это будет чудом.
Ковач все никак не мог прицелиться и, решив не рисковать — зеваки уже с интересом наблюдали за безумным трюком Эдди, — убрал пистолет в кобуру и вернулся обратно в номер.
На секунду у Эдди промелькнула мысль войти внутрь через балкон третьего этажа, но кто знает, сколько людей оставил для прикрытия Ковач? Пожалуй, лучшим решением сейчас будет убраться отсюда как можно скорей целым и невредимым, а потом уж перегруппироваться.
ГЛАВА 20
Погоди-ка секунду. — Кабрильо пытался понять, что происходит.
В каюте он сидел один. Рабочий стол стонал под тяжестью бумаг, которыми давным-давно пора было заняться. Хуан включил интерком, выходя на связь с командным пунктом.
— Слушаю, Председатель, — сию же секунду отозвался дневальный.
— Каков статус радиочипа Макса Хэнли?
Каждому члену «Корпорации» хирургически вживляли в ногу микрочип, передававший слабый сигнал на спутники связи. Работал он от нервной системы человека. С помощью этого устройства Хуан всегда мог узнать, где в данный момент находятся его напарники.
— Ничего не вижу. Постойте… Ага, есть сигнал. Здесь говорится, что передатчик вырубился одиннадцать минут назад, примерно в четырех километрах от отеля, в котором они остановились. С Эдди все в порядке. Он в центре Рима, в километре от Колизея.
— Спасибо. — Хуан переключился на стационарный телефон, современную модель, замаскированную под старенький аппарат из тридцатых годов. — Передатчик Макса выключен.
— Так я и думал.
— Так они отследили тебя до Рима? Кайлу вживили чип еще в Греции. И Макса они осмотрели, на случай, если мы тоже так сделали.
— Видно, вырезали чип из лодыжки прямо в машине, в которой убирались с места преступления.
— Даже лучший в мире чип не даст тебе точных координат, только приблизительное местоположение, это ведь тебе не GPS.
— Потому-то я и предположил, что Кайл им помогал. После засады в лифте мы все вместе поднялись обратно в номер, и Кайл что-то не выглядел таким уж заторможенным. Думаю, он очухался еще по дороге из Крита, а оставшуюся часть поездки просто притворялся. Мы оставили его одного в комнате, когда вышли поговорить с Дженнером наедине. Мы-то считали, что Кайл без сознания, а он наверняка в это время уже звонил Ковачу, ну или кому там из них, и выдал ему название отеля и номер комнаты.
— Значит, с помощью передатчика Ковач отследил его до Рима, а дальше он сам назвал свое точное местоположение.
— По-другому никак.
— А это не мог быть Дженнер?
— Возможность у него была, — согласился Эдди, — но поверьте мне, он терпеть не может респонсивистов, как наркодилер терпеть не может крэк. И если б вы только видели, с каким удовлетворением Ковач заехал ему пистолетом… Нет, Дженнер точно за нас.
— Надо рассмотреть все варианты.
— Знаете, они нехило рисковали, чтобы вернуть парнишку. Что-то непохоже, что Кайл — рядовой член культа.
— Он как-то замешан в их следующих планах.
— Или знает нечто важное о лагере.
— И они схватили его, чтобы заткнуть единственную брешь в их системе безопасности.
— Если уж они настолько этим обеспокоены, то Линду на пушечный выстрел к лагерю не подпустят.
— Я уже отменил операцию. Мы тут выяснили, что Ковач находился на борту «Золотого рассвета» и гибель всех этих людей, скорее всего, именно на его совести.
— Я побыл с ним всего минуту, но не мог этого не заметить. Он как Борис Карлофф[9], только глаза еще безумнее. Только вот что я подумал: Ковач проговорился, что Сэверенс отдал ему прямой приказ не убивать Дженнера. Почему — не знаю, но чего я вовсе понять не могу, так это зачем оставлять доктора в живых и похищать Макса?
9
Борис Карлофф (наст, имя Уильям Генри Пратт) — знаменитый британский актер, наиболее известный своим исполнением роли чудовища Франкенштейна в фильме «Франкенштейн» (1931).