– Что будем делать? – поинтересовался Инфект. – Пойдем пофармим инсты?
– Ничего неохота, – пожаловалась Тисса. – Смысл фармить часами мобов, если за них почти не дают опыт?
– А эпики? – не согласился вор. – Деньги…
– У нас есть, – перебила девушка. – К тому же тут падают низкоуровневые вещи, задорого их не продашь.
– Ладно, давайте просто потусим тут, в таверне, а потом выйдем в реал и сходим в кино, – предложил я.
Мы так и сделали. Высидели положенное мне время, развлекаясь – слушали живую музыку, общались, потом Инфект познакомился с новенькой девушкой… вернее, она с ним, и наш друг пересел к ней, а мы с Тиссой уединились в комнате наверху.
Так прошел первый день после бана, и так же проходили все последующие. Заходить в Дис я стал, только чтобы отсиживать положенные часы. Почти «отсиживать», потому что я все-таки прыгал по песочнице, развивая Глубинную телепортацию, а все остальное время проводил в таверне.
Глава 2. Зараженный Тристад
В свой последний вечер в песочнице я пробежался по всем памятным местам. Начал с городского совета, куда заглянул с гостинцами: коробкой горячих булочек, банкой клубничного джема и свертком сладостей. Подарил их писарю Карлсону.
С первым советником Уайтекером мы общались недолго – он спешил к госпоже Гройсман. Как выяснилось, бывшая супруга советника миссис Уайтекер прознала про похождения мужа и, собрав вещи и детей, укатила к родителям в Звенящие рощи, небольшой городок на границе с эльфийскими владениями. «Подлец! – сказала она на прощание бывшему мужу. – Знай же, что я тебя никогда не любила! А еще у тебя маленькие перспективы!»
С перспективами мистер Уайтекер не согласился, считая, что они у него огромные. Видимо, он убедил в этом и госпожу Гройсман, ибо на предложение руки и сердца она без раздумий ответила «да». Их быстренько обвенчали в храме Нергала Лучезарного.
Уайтекер в ответ на мои сожаления широко улыбнулся:
– Послушай меня, парень. Жизнь убедила меня в том, что все перемены к лучшему. Я только сейчас осознал, как несчастлив был рядом с Клаудией. Никогда бы этого не понял, если бы не получил возможности сравнить.
Из городского совета я уходил в глубоких раздумьях. Чем-то его слова задели меня.
В таверне Ташот устроил очередной мини-турнир. Участвовать я не стал из-за превосходства в уровнях, а вот поглазеть не отказался.
– Ты бы зашел ко мне на днях, – сказал мне мастер Сагда в перерыве между боями. – Научу новому.
– Сегодня мой последний вечер в Тристаде, Бу, – ответил я. – Хочу попрощаться.
– Ха! И ты? Ну да, точно, твой срок здесь выходит… Однако мы не будем прощаться, ученик, потому что у меня Тристад уже в печенках сидит.
– Вы тоже уезжаете?
– Ага. Собираюсь в Лахарийскую пустыню, где находится бренная оболочка легендарного гранд-мастера Оямы. Вести оттуда доходят небыстро, но послушники рассказывали, что великий мастер поднял одну бровь. Возможно, он закончил созерцание и готовится к выходу из астрала, – с надеждой сказал Бу.
Мы договорились не терять связи и встретиться. Кто знает, может, Сагда познакомит меня с Оямой.
Я зашел попрощаться и с другим моим наставником. Охотник Конрад, обучавший меня Стрельбе из лука поведал, где находится его учитель в Даранте, и сказал, что я его лучший ученик.
– Надеюсь, еще увидимся, – сказал Конрад, обнимая меня. – Доброй охоты, мой ученик!
Следом я заглянул к шеф-повару Арно, и мы тепло распрощались. Еще теплее вышло с Ташотом. Он торжественно, под гром аплодисментов, вывесил портреты «Пробужденных» на стену.
Не знаю, кто их рисовал, но вышло почти похоже, разве что с небольшими творческими корректировками: Бомбовозу художник вдвое увеличил нижнюю челюсть, Краулеру сделал пылающие глаза, Инфекту – плутоватый взгляд и орлиный нос. С моего портрета, презрительно оттопырив губу, надменно смотрел Скиф. Впечатление было такое, что он вот-вот не выдержит и плюнет в лицо.
Больше всего повезло Тиссе. Ей художник раза в два увеличил грудь, заголив ее сверх меры. Так моя подруга стала еще популярнее, а когда появилась в таверне, все игроки уставились на нее.
– Не, Скиф, валим отсюда, – нервно оглядываясь, сказала она.
– Угу, – согласился Инфект, недовольно глядя на свой портрет. – Художнику нужно руки оторвать!
– Ладно, давайте попрыгаем, – предложил я.
Мы прошвырнулись по местам моей боевой славы. Прошлись по Мраколесью, посетили остров, где я встретил Бегемота, огляделись в Болотине, оттуда двинули в Олтонские каменоломни, но знакомых я не увидел. Пока ждали отката, пробежались по «Злу из глубин» ради фана и ностальгии. Данж зачистили втроем без всякого проклятия нежити и чумного урона.