– Ого, – выдал Медведь после небольшой паузы. – А я думал, ты совсем бесполезный.
Прекратив свои попытки, Хану раздраженно обернулся к нему.
– Ты что, совсем ничего не слышал о магии?
– Слышал, конечно. Ну так ты же не смог Эрган от чумы защитить, и принцу попался. Вот я и решил…
Сдернув наконец чепец, Эскер бросила его на пол и принялась расшнуровывать платье. Стянув его через голову, она отцепила сапоги с пояса и торопливыми, по-прежнему неверными движениями, переобулась. Под платьем оказался темно-красный камзол, отделанный черным кружевом. К высокому вороту крепился брошью с гранатом пышный черный бант. После недолгих сомнений, Медведь все-таки помог Хану забраться в седло – то ли из-за внезапно возникшего уважения, то ли из жалости.
– Госпожа Эскер, а вы как через ворота собираетесь проехать?
Ногой отбросив платье в сторону, девушка быстро подошла к коню.
– Не знаю, – отозвалась она глухим бесцветным голосом. – Как-нибудь проедем.
От такого ответа впору было опять впасть в панику. Судя по выражению лица, Медведь тоже раздумывал, не высказать ли все, что он думает о таких планов. И, как видно, решил не высказывать.
– Вы только подождите, пока я до замка не дойду, – выдал он наконец. – До ста досчитайте, что ли…
Эскер кивнула. На секунду ее лицо дрогнуло, показывая всю бурю эмоций, но быстро застыло опять. Заведя руки за шею, она сняла цепочку и вытащила уже знакомую Хану хрустальную подвеску.
– Медведь, спасибо тебе за все. Возьми, я не успела отдать отцу. Это амулет, защищающий от чумы.
Парень быстро сцапал украшение и только тогда подозрительно уставился на принцессу.
– Это вы поэтому не заболели?
– Да. Хану сделал несколько по моей просьбе. Я хотела забрать их днем, но… – голос оборвался. Отвернувшись, девушка сдавленно пробормотала: – Пора.
Через секунду напряженного молчания Медведь быстро нацепил на себя подвеску, подхватил бочку и бегом покинул конюшню, оставив двери открытыми.
– Не забудь пригнуться, когда будешь проезжать через дверь, – бросила Эскер, выждав минуту, как и было оговорено, и пуская своего коня к выходу. – Придется выезжать на лошадях прямо из конюшни, чтобы нас не заметили слишком рано.
Пятнышко, чудесная кобылка, затрусила за вороным красавцем. Держаться в седле было, как и прежде, тяжело, но это было определенно лучше, чем болтаться на дыбе. На улице все еще стояла темнота, хотя небо на востоке чуть посветлело. Эскер пустила коня рысцой и остановилась перед воротами.
– Открывайте, – велела она двум стражникам возле них.
Сказать, что те растерялись от такой наглости, было бы слишком слабым.
– Госпожа Эскер? – спросил один из них. – Вы же должны быть у себя!
– Как видишь, меня там нет. Открывай ворота, или я прикажу тебя казнить.
Стражники переглянулись. Тот, что повыше, громко крикнул:
– Они здесь! И маг, и госпожа Эскер!
– Открывай ворота, дубина! – взвизгнула Эскер.
Из смотровых башен быстро спускались еще четверо. Умирать сейчас, когда они почти уже выбрались, было невероятно, до отвращения глупо. И не хотелось. Хану открыл было рот, надеясь, что успеет проговорить заклинание, убившее людей в подвале, и снова захлопнул. Подействует ли магия только на врагов, или убьет и принцессу с лошадьми, он не знал. Кроме того, после заклятья он наверняка опять потеряет все силы, которых и так сейчас едва хватало.
Четверо спустившихся окружили Хану и Эскер, наставив на них алебарды.
– Госпожа Эскер, вы что же, и правда в сговоре с магом? – едва ли не жалобно спросил один из них. – Я до последнего считал, что господин Калиар ошибся…
– Он и ошибся, идиот! Пропустите нас!
Разглядеть в темноте было трудно, но, похоже, что от замка к ним бежали еще несколько человек. Правая рука Эскер дернулась к рукояти меча. Похоже, девушка совсем потеряла голову от отчаяния, раз думала, что прорваться силой возможно.
– Точно заговор, раз они вместе бегут, – ответил первому другой стражник.
Хану закрыл глаза. Сердце колотилось часто и сильно, кажется, вот-вот собираясь проломить ребра. Теперь, когда его признание в сговоре с принцессой уже не нужно, даже отсрочки пытками не будет.
– Госпожа Эскер, давайте по-хорошему…
– Был сговор.
Хану произнес это тихо, но его, похоже, услышали. Открыв глаза, он убедился, что взгляды стражников переведены на него. Удивленно обернулась к нему Эскер. Сколько, интересно, ее еще хватит сохранять это больное спокойствие? Хорошо бы, чтобы продержалась хоть несколько минут.
– Да, мы в сговоре, – громко повторил Хану. Только бы не перебили, только бы не начать опять заикаться. – Я убью любого, кто нам помешает. Видели, что стало с теми, кто посмел меня пытать? Они выблевали свои внутренности маленькими кусочками и мучились до последнего.