– Ну так я тоже не знаю!
Снаружи колотил по стенам град вперемешку с дождем. Она была совсем близко – злая, раскрасневшаяся, готовая вот-вот разрыдаться вновь. Хану замер напротив, переводя дыхание. Усталость, разочарование, отчаяние, страх и злость внутри бурлили, требовали выхода. Сейчас казалось, что это продолжалось уже много лет, или даже всю жизнь – а может, так оно и было. Сделав шаг вперед, Хану взял в ладони лицо Эскер и, приблизившись, поцеловал ее в губы. Она ответила и тут же отшатнулась.
– Ты что делаешь?!
Хану пожал плечами.
– Показалось, что к месту.
Эскер возмущенно вздохнула, пытаясь подобрать слова. Очередная вспышка молнии ярко осветила кабинет, позволяя рассмотреть девушку. Она тоже устала, боялась и успела отчаяться – пусть и по-другому. Сейчас им обоим было некуда идти.
Подавшись вперед, Эскер запустила руку в его спутанные волосы, коснулась шеи теплыми пальцами. Обхватив ее за талию, Хану прижал девушку к себе.
– И правда, – выдохнула она, прежде чем они снова соприкоснулись губами. – К месту.
Глава 7
Ветви деревьев за окном дергались в уродливом танце, со стуком бились в стекло. На стенах плясали желтые отсветы огня. Лампа вырывала из темноты мокрое стекло, оставленные на столе гримуар и меч, скомканную, снятую второпях одежду, валявшуюся на полу и висящую на подлокотниках дивана, и два обнаженных тела, прижавшиеся друг к другу.
Принцесса не оказалась бы с ним, если бы знала получше. Ничего не произошло бы, если бы ей было, с кем еще разделить навалившееся одиночество. Хану напоминал себе об этом, перебирая ее чуть влажные от пота волосы. Девушка улыбалась уголками обветренных губ, проводя горячими пальцами у него по груди.
Хотелось спать. Тоскливый тихий уют безжалостно тянул забыться, не думать о событиях прошлой ночи, о том, что уже к утру в дом могут заявиться преследователи, а им по-прежнему некуда идти. Хану молчал, пытаясь заставить себя собраться, вернуться мыслями к планам и идеям. Он больше не ученик чародея, горожане уже не будут расступаться перед ним и добавлять к его имени «господин», и он по-прежнему не знает, что делать дальше. Где-то внутри он смутно радовался, что ситуация Эскер похожа. Оказаться сейчас одному было бы намного, намного хуже. Знать бы еще, что об этом думает принцесса. Не исключено, что она захочет разойтись, как только они выберутся из леса. Все-таки, пока он был все больше обузой и не мог принести большой пользы.
Эскер дышала тихо и неглубоко. Растрепанные волосы казались рыжеватыми в неверном свете лампы. В полумраке белели острые ключицы, небольшая грудь, живот, узкие бедра. На обнаженной коже поблескивали выступившие капельки пота. Хану чуть отстранил ее, медленно поднялся и сел. Девушка подняла на него вопросительный взгляд. Говорить, нарушая этим их болезненное единение, совсем не хотелось. Он вздохнул и несколько секунд раздумывал, прежде чем начать:
– По темноте нас искать никто не будет, но уже утром могут прийти. Много за нами людей отправят?
Дотянувшись до висящей на подлокотнике сорочки, Эскер дернула ее к себе и села, прикрывшись белым шелком.
– Разве они смогут прийти сюда? Я думала, дом защищен какой-нибудь магией…
– Только лесом. Если бы можно было сделать что-то получше, Арамьер это сделал бы.
Девушка задумчиво хмыкнула. Ее лицо быстро покидала расслабленность, между бровей снова пролегла уже знакомая морщинка.
– Многие из солдат заболели, так что большой отряд Калиар отправить не сможет. Думаю, их будет около двадцати, меньшим числом люди просто не согласятся ехать, ты ведь маг. Всадники не смогут проехать по лесу, лучники тут тоже бесполезны… Хочешь сражаться?
Хану мотнул головой. Рисковать, снова тратить все силы и использовать не проверенные толком заклинания он не собирался.
– Просто уйдем пораньше, – буркнул он, поднимаясь.
За его спиной Эскер быстро натянула сорочку. По подолу и вокруг горловины у нее шла вышивка – переплетенные между собой темно-зеленые побеги плюща. Хану в одевании ограничился одними штанами. Дома было холодно, но он скорее предпочел бы растопить печь, чем снова тереть тканью следы кнута. Подойдя к шкафу, он взял с полки свечу в подсвечнике.
– Сможешь печь затопить?
Девушка взглянула на него с легкой растерянностью.
– Я никогда не занималась таким…
Ну конечно. Будь Хану принцессой, он бы тоже не занимался домашней работой. К счастью или сожалению, принцессой Хану не был.