– А я-то думал – с чего вы Изельвара так хвалили? «Невероятное мастерство»! «Тайные умения»! «Ни с чем не сравнимая харизма»! Харизма тут точно не при чем…
Арамьер смущенно прочистил горло.
– Ты почему от чумы не умер? – виновато поинтересовался он.
Хану оставил без ответа и этот вопрос. Вряд ли мастер испытывал хоть каплю раскаяния из-за того, что отправил ученика на смерть. Вероятнее всего – просто слегка растерялся. В какой-то степени это было даже лестно – заставить учителя по-настоящему удивиться у него раньше не получалось. Нагнувшись, Хану поднял бархатные черные штаны и, скомкав, бросил Арамьеру.
– Как свинячили раньше, так и продолжаете. Одевайтесь. Ладно при мне, но при ней-то, – кивнул он на девчонку у двери, – зачем себя так вести? Она же мелкая совсем! Или вы и ее тоже?..
– Ты от Костяного Короля сбежал, чтоб брюзжать тут, что ли?!
Раздраженно хмыкнув, Хану встал, прислонившись спиной к стене, и скрестил руки. Девчонка взирала на него с возрастающим восхищением.
– Девкам своим вылезать скажите. Я видел платья.
Несколько секунд Арамьер сверлил его обиженно-укоризненным взглядом. Хану, не моргая, смотрел в ответ. Немного испортить учителю веселье – меньшее, чем он мог отомстить. Вздохнув, чародей отвел взгляд первым и, нагнувшись под стол, велел:
– Слышали? Давайте, валите отсюда, дядям поговорить нужно.
На свет спешно выбрались две девушки – пышные, грудастые и светловолосые. Испуганно косясь на Хану, они торопливо похватали платья, юбки и жилетки, лежавшие за диваном, и выбежали из комнаты. Девчонка посторонилась, пропуская их, но сама не ушла, оставшись стоять у входа. Арамьер, кинув на нее раздраженный взгляд, схватил со стола первую попавшуюся книгу и, коротко размахнувшись, запустил в ученицу.
– Чего встала? Пошла, пошла отсюда! – поторопил ее чародей.
Девчонка громко ойкнула, когда книга попала ей по носу. Схватив ее, ученица плотно прикрыла дверь и убежала. Арамьер тяжело вздохнул. Вид у него был кислый – настолько, что, кажется, опусти кто учителя в молоко, и оно тут же превратилось бы в простоквашу. Хану хмуро наблюдал за ним.
– И как ты выжил? – осторожно поинтересовался чародей, когда девушки скрылись.
– Убил королевских людей, пока вы сбегали с эрганской казной.
– Магией? Ты?! – поразился учитель. – А… от болезни почему не умер?
Молча стянув с левой руки перчатку, Хану пальцем указал на кольцо и надел ее обратно.
– Амулет? – уточнил мастер.
Хану кивнул, по-прежнему молча. Развалившись в кресле, Арамьер задумчиво провел ладонью по бороде.
– Ну кто бы мог подумать… Погоди, когда ты успел?
– В перерывах между тем, как вы придумывали мне бессмысленные задания.
– Ну, я бы не назвал их бессмысленными… А как ты умудрился от меня откат спрятать? Я же специально следил, чтобы ты полудохлым не ходил. Погоди… Так ты, выходит, тогда по заданию принцессы не только ритуал провел, так? Потому и провалялся так долго? Вот сученыш! И не стыдно обманывать учителя?
Собравшись было ответить, Хану осекся и уставился на чародея. Осознание нового факта было, конечно, не хуже того, что он выбросил семь лет жизни, пытаясь угодить человеку, который отправил его на смерть при первой же возможности, но несколько усугубляла ситуацию.
– Так вы… – медленно протянул он, – отдали мне гримуар только потому что думали, будто у меня не хватит сил на заклинания оттуда?
– Ну что ты, что ты, как можно! – возмущенно замахал руками Арамьер. Задумавшись на пару секунд, он добавил: – Хотя, вообще-то, да.
Хану судорожно втянул в себя воздух. Мастер смотрел на него со сдержанным любопытством – как ребенок, оторвавший ногу пауку, смотрит, как конечность еще дергается некоторое время. Он, конечно, совсем не чувствовал себя виноватым. Было ли дело в том, что за двести лет чародей разучился сочувствовать людям, или же просто считал Хану чем-то вроде собаки, которая так или иначе стерпит все – не важно. Может быть, у мастера было слишком много учеников – не мудрено начать принимать их за расходный материал. Но, похоже, что Арамьер, отойдя от первого удивления, искренне веселился сейчас, наблюдая за его реакцией.
Быстро пройдя к столу, Хану оперся на него обеими руками, и, подавшись вперед, тихо спросил:
– А в город вы меня отправили только затем, чтобы я отвлек королевских людей, пока вы бежите?