– Сейчас посмотрю, – кивнул он, отодвигая тарелки и снова открывая книгу.
Заметки об амулетах, разбросанные по всему гримуару, занимали едва ли не больше, чем треть. Среди них обнаружилась и запись об артефакте, защищающем от болезней – в отличии от ритуала, который Хану собирался проводить, не только от чумы, но и от любой другой заразы. Хану внимательно прочитал ее на два раза, чтобы удостовериться в том, что ничего не перепутал.
– Могу сделать защитный амулет, – с воодушевлением сообщил он. – Нужно четыре часа и какое-нибудь украшение из металла.
Задумавшись на секунду, девушка сняла с левой руки золотое кольцо с витым узором.
– Подойдет?
Оглядев его, Хану напялил его себе на палец – для создания амулета требовалось несколько часов носить его на себе, чтобы зарядить, и позже придать нужный эффект заклинанием. Кольцо подошло, хоть и немного туго.
– Подойдет, – подтвердил он. – Если полу… то есть… когда закончу с этим, смогу сделать и другие.
Эскер с облегчением улыбнулась, но тут же снова посерьезнела.
– Сколько это будет стоить? Не подумайте, что я в чем-то укоряю вас или господина Арамьера – все-таки, жизни людей дорого стоят. Но большая часть казны уйдет на оплату ритуала, а мне бы пригодились несколько таких амулетов…
Хану открыл и закрыл рот. Идея заработать тайком от мастера навязчиво просилась к воплощению. Но, если Арамьер узнает об этом – а он непременно узнает, и скорее рано, чем поздно – то будет в ярости. Может даже, выгонит его из учеников. Сейчас, когда Хану наконец-то допущен к магии, допустить этого было нельзя.
– Бесплатно, – выдавил он. – Но один амулет я заберу себе.
Эскер просияла. Широкая улыбка сделала на удивление милой. Впрочем, чего тут удивительного – она, как-никак, принцесса.
– Конечно!
Подняв руки, она расстегнула золотую цепочку на шее и вытащила из-под одежды подвеску с оплетенным золотом хрусталем, сняла с пальцев еще два кольца, оставшись без украшений, и протянула их Хану. Тот, померив на всякий случай кольца, сунул все в карман на штанах.
– Тогда, если вы закончили есть, мы можем идти?
С сожалением оглядев все еще не пустой стол – съесть что-то еще не представлялось возможным – Хану кивнул.
– А ты… вы со мной зачем? – поинтересовался он.
Эскер встала из-за стола.
– Будет лучше, если то, что вы действительно провели ритуал, я смогу подтвердить лично. Иначе непременно найдутся те, кто скажет, что болезнь обошла нас стороной случайно, а я заплатила вам и господину Арамьеру зря. Те же жрецы непременно заявят нечто подобное, когда узнают. Я ведь не помешаю ритуалу?
– Нет, не помешаете, – буркнул Хану, поднимаясь следом. Снова запихнув гримуар в сумку – в ткани, натянувшейся на одном из уголков, от такого обращения все-таки образовалась дырка – он поднялся следом.
Во внутреннем дворе их ждали четверо охранников, одетых в войлочные доспехи, и лошади. Эскер ловко взобралась в седло. У Хану сделать это так же легко не получилось. Глядя, как он полминуты пытается взгромоздиться на лошадь, девушка что-то шепнула одному их охранников. Тот, с очередным «Позвольте», увел лошадь и через несколько минут вернулся из конюшни с другой, светло-серой масти. Не дожидаясь, пока Хану совершит еще одну бездарную попытку, он помог ему сесть на лошадь.
– Пятнышко самая смирная, – пояснила Эскер, подъезжая. – Она пойдет за остальными сама.
Хану молча кивнул, сжимая поводья в руках. Отсюда лошадь казалась гораздо выше, чем с земли. Волей-неволей приходили мысли о том, что падать с нее – довольно высоко. Кроме того, если коняга задумает его сбросить, он даже не успеет вытащить ноги из стремян, и будет волочиться за ней, стуча головой обо все встречные предметы, неопределенное время. А если останется после этого жив, то наверняка потеряет сумку, или испортит гримуар, и тогда его по полному праву добьет Арамьер.
Сказать обо всем этом Хану не успел – охранники сели на лошадей, и Эскер первая тронулась к воротам. Пятнышко бодро затрусила следом. Почувствовав, как лошадь двигается под ним, Хану вцепился в поводья крепче. Почему-то он представлял себе верховую езду как нечто более безопасное.
– Надо выпрямиться, – подсказала Эскер, поравнявшись с ним. – А когда она пойдет быстрее – чуть-чуть наклониться. Вот так.
С этими словами девушка пустила своего вороного коня рысцой. Охранники тоже ускорились. Хану с удовольствием бы двигался с прежней скоростью – с большим удовольствием он, разве что, шел пешком – но Пятнышко прибавила шаг.