— Доброе утро. — Проговорила она нерешительно, чего обычно за ней не наблюдалось. — Нил?
Ее глаза обратились к другу, ища объяснений. В голове промелькнула мысль, что, может быть, накативший на нее с утра страх не был случайностью. Ванессе не хотелось в это верить, и, тем не менее, в ней поднималось уже знакомое недоброе беспокойство.
— Прошу прощения, государыня, но я вас перебью, дело, по которому мы к вам пришли, не терпит отлагательств. Вы — Ванесса? Местный лекарь? — Спросил незнакомец в одеждах.
— Да, это я…
Незнакомец слегка смутил девушку тем, что обратился к ней как к знатной даме. Смутил только слегка — отчасти потому, что в первые семь лет ее жизни к ней обращались не иначе, как «милостивая государыня» или «госпожа», а отчасти потому, что ее ум был занят другим. Она вдруг поняла, что когда-то видела этого человека. Ванесса почти не помнила его, остался только смутный образ, который всплыл сейчас, при повторной встрече. Те же одежды, маска, речь, голос. Но где она могла его увидеть? На Зеленом берегу не было никого, кто носил бы такие одежды, кто мог бы так обратиться к ней, разговаривать вежливо, по этикету. Этот человек с Большой земли появился здесь, на Зеленом берегу, из ниоткуда! Если только…
— Филипп Эстер, придворный лекарь. Рад нашей встрече.
Лекарь слегка поклонился ей. Поприветствовал ее как равного себе по положению, как коллегу, но более уважительно. В ту секунду Ванесса невольно подумала, что этикет въедлив и невольно становится привычкой.
— К делу. Ванесса, «Гордый» пристал к берегу этим утром. — Перешел он после секундных церемоний к делу. — Я, как вы догадались, с него, послан к вам по доверенности вашего отца, капитана Солта.
Голос незнакомца был серьезным и каменно спокойным. При этом он давал понять одной своей интонацией, что ситуация крайне напряженная.
— Отец? Но почему он еще на корабле, а не здесь? Почему он не с вами?
В ее голосе помимо растущей изнутри тревоги прорезалась еле заметная строгость. Она перекрывала недоумение и легкий страх, который вызывала гнетущая неизвестность. Все это почувствовал Филипп, прекрасно разбиравшийся в людях, и, сам того не ожидая, почувствовал легкую гордость за Ванессу. «Узнаю кровь ее отца и ее матери. — Подумал он мимолетно и расправил плечи. — Ванесса Аретин… Мать бы гордилась ею. Ни дать ни взять, дворянка старейшего и знатнейшего рода Аретин, как есть!» Однако серьезность дела оборвала крылья мимолетных грез.
— Ваш отец болен неизвестной болезнью, которая настигла его в море. Он плох, и я пришел просить вас о помощи.
— Болен? Чем?
— Если бы я знал. Я надеюсь, что болезнь местная и она вам известна. Лечение нужно начать как можно скорее. А вам нужно пойти с нами и осмотреть вашего отца на тот случай, если болезнь окажется неизвестна мне, но известна вам.
— Да, хорошо. Сейчас. Возьму кое-какие препараты… — Она развернулась и уже собралась идти к полке с лекарствами.
— Не нужно. Просто осмотрите его, скажите нам, знаете ли вы, как ее лечить и чего от нее ждать. Если вы ее узнаете и у вас есть лечащие препараты, мы не будем его переносить к вам, не будем тревожить. Идемте.
Ванесса ничего не ответила, только быстро надела туфельки и схватила со стоящего у входа стула кожаную суму на поясном ремне. Филипп сразу понял, что это ее полевая сума лекаря со всем необходимым для оказания первой помощи — остановки кровотечения, перевязки ран и остановки действия ядов. Филипп мысленно похвалил девушку за предусмотрительность и чувство ответственности. Именно эта незначительная черта во многом определяла ее отношение к делу, и алхимик понял, насколько Ванесса настроена серьезно к своей практике. Интересно, она сама до этого дошла или вычитала где-то? Никто подсказать ей не мог.
Ванесса быстро и довольно проворно закрыла дверь на замок, Филипп в это время сошел с крыльца. Он перехватил взгляд юноши, направленный на Ванессу, и заранее предугадал его вопрос. Разумеется, Нил сейчас спросит у нее разрешения пройти с ней к больному капитану. Взгляд Нила выдавал его с потрохами, в нем читалось и волнение за его подругу. Но все обернулось несколько иначе, чем лекарь предполагал.