- Верно, не всем в этом мире хорошо. Иногда даже выть хочется от жалости к себе, от ярости, от бессильной злобы. - Он перехватил удивленный взгляд Ванессы, и так и не понял, что в них промелькнуло, какая тень отразилось на ее лице - презрение или сочувствие с пониманием. - Ну, а верите вы в судьбу или нет - это ваше дело. И дело это не столько зависит от вашего решения, сколько от понимания судьбы.
- А что, у судьбы есть еще какое-то понятие?
Филипп заметил, что в голосе Ванессы прозвучала заинтересованность. Он вспомнил маленькую Ванессу Аретин и невольно улыбнулся. Вот уж что не изменилось в этой девушке, в дочери его лучшего друга, так это природная любознательность и пытливость. Если она замечала что-то, чего не понимала и не знала, то тут же приставала с расспросами к старшим. Чаще всего это были ее отец и мать. Филипп немного подумал и решил, что не будет вредным удовлетворить ее любопытство.
- У южных народов судьба, - начал он, - это подобие книги, в которой еще до рождения человека описывается его жизнь в малейших подробностях. И человек ничего с этим не может сделать. Конечно, кому понравится думать, что ты - игрушка в руках богов. - Ванесса с жаром кивнула. - Мне ближе к сердцу такое понимание вещей, какое сформировала культура северных народов.
- И какое же ваше понятие судьбы?
- Оно почти такое же, как ваше, и вместе с тем полностью отличается от него. У северных народов судьба - это часть жизни человека, - только часть, - на протяжении которой он совершает то, ради чего был рожден. Это время, которое рано или поздно приходит к тем, кого ждут великие свершения. Время, специально отведенное для этих свершений, предначертанных Бессмертными, в которое весь мир будет подталкивать человека на верный путь. Это может быть один поступок, совершенный в краткий миг, или дело, которому человек посвятит всю свою оставшуюся жизнь, но этот момент неизбежен. Неизбежны и поступки, у северян есть для них свое название - Предназначение. А дорог к судьбе множество, и человек до того, как наступит его судьба, сам волен решать, какой дорогой идти. Этим и отличается мировоззрение наших с тобой соплеменников от северного. Человек с юга либо не верит в судьбу, либо ощущает себя куклой, которой играют Бессмертные; северянин же чувствует помощь богов, когда наступают трудности, и ищет помощи у мира, который его обязательно направит.
- Но если у народов отличаются понятия судьбы, значит, у них должны отличаться понятия богов? Ведь судьба - это, якобы, то, что определяют боги. - Речь Филиппа увлекла Ванессу неожиданно. Ужасы дня отступили так же, как когда она читала книгу. Только Филипп был лучше книги - его голос мог дать фору любым литерам, да и общение с этим человеком было приятно Ванессе. Девушка поймала себя на мысли, что у нее больше нет подозрений на его счет. Была легкая обида, вызванная его вопросами, которые затронули ее личные проблемы, ее больное место. Но то были всего лишь обиды, и совсем незначительные. Как если бы книга упала со стола тебе на ногу - больно, но забывается через минуту. А недоверие - это когда из-под переплета книги торчат ядовитые зубы и шипы, и их у Филиппа не было.
- Да, то же самое с богами. Бессмертные у южных народов - это всемогущие существа, рядом с которыми человек и весь мир - беспомощная пылинка. Они могут стереть наш мир и отстроить новый в мгновение ока, и им подвластно все существующее. У северных народов бог - это то, чему человек не может сопротивляться. Или может, но безрезультатно. Заметь - только человек. У северян понимание великого глубже, чем у всех остальных народов. В их представлении Бессмертный тоже подчиняется законам природы, он родился с этим миром, он и живет со всем миром, он не стоит над ним. Бог - он обязательно долгоживущий, почти бессмертный, безгранично мудрый, обладающий великой силой, но не всесильный. Он или вместе с этим миром, как все живущие в нем, или его нет. Но самое главное - северяне не представляют себе такой громадной пропасти между людьми и богами, как это делаем мы. Ведь и боги, и люди испытывают те же эмоции, те же чувства, в какой-то мере они понимают цели и желания друг друга. И потому северяне не трепещут перед Бессмертными. Узнают, уважают, признают их силу и подчиняются, искренне любят, почитают их как своих защитников и поют им гимны, но не трепещут.
- Так, значит, по их представлению мира, человек - бог для муравья?
- Совершенно верно. Только вот муравьи не разводят из человека истерию, не идут друг на друга войной из-за него.
- Что-то мне подсказывает, что у вас были серьезные проблемы с Церковью. - Улыбнулась Ванесса. Ей снова стало смешно, может, не будь ее нервы столь измотаны за день, она бы рассмеялась. Но на сильные эмоции сил больше не оставалось.
- Были. Однако если это и отразилось на моем мнении, то только незначительно. Я всегда считал, что религия - дар Бессмертных. Скажем, Церковь Деи, самая распространенная в Десилоне. Это подарок нам от Вечной Богини. То, что должно вести нас к процветанию. А вместо этого мы сначала подстроили ее под наши нужды, изломали ее так, чтобы она стала поводом для войны, и теперь насаждаем ее нашим северным соседям. От которых она, кстати говоря, и пришла к нам... Однако я отвлекся. Эти рассуждения насчет судьбы, богов и религий бесконечны и ни к чему не приводят. Я вот о чем хотел спросить: как мне к вам обращаться? Как к знатной даме при дворе или более непринужденно?
- Обращайтесь, как хотите. На самом деле, мне все равно.
- Ну, тогда оставлю все, как есть. Буду чуть-чуть подкармливать ваше честолюбие.
Филипп все так же улыбнулся, не обнажая зубов, и тихо засмеялся. Ванесса смущенно отвела взгляд.
- Ванесса? - Лекарь насторожился, увидев реакцию, которую никак не ожидал.
- Нет, ничего. - Она улыбнулась, сначала неловко, потом уверенно. - Просто задумалась над вашими словами насчет судьбы и богов.
- Что-то не поняли?
- Вовсе нет. Было очень интересно и приятно отвлечься от этой... всеобщей истерии, как вы сказали.
- Ну, хвала Бессмертным. Я уж думал, что буду отвечать на ваши вопросы до утра.
- Простите.
- Да нет, все нормально. Я тоже неплох - нашел благодарного слушателя, скатился от вашей родословной к судьбе, от нее - к Бессмертным... А ведь все началось с упоминания о том священнике, Мартине.
Филипп посмотрел в окно и увидел, что алхимический сад хозяйки дома заливает густой рыжий свет. Он достал часы из кармана и взглянул на циферблат.
- Ладно, Ванесса, идите спать. Уже поздно, день у вас выдался тяжелым, да и я утомил вас долгим разговором. Слишком неосмотрительно с моей стороны было затевать эту беседу.
- Не утомили. - Возразила девушка с наигранной самоуверенностью и превосходством в голосе. Намеренно звучащей фальшиво, чтобы исключить непонимание и обиду. Она улыбнулась, и Филипп понял, что ему приятно видеть эту ее улыбку после всех пережитых ею несчастий. Потом посерьезнела и добавила, уже спокойно, с благодарностью в голосе:
- Мне стало легче, правда. Столько бед на один день, и все заботы держатся на вас. Еще и я со своими домыслами и проблемами, неуверенностью. Страхом. Без вас был бы не день, а одна большая катастрофа.
"Удивительно, - думала Ванесса, в ту минуту, - что такой человек, как Филипп, появился здесь, на Зеленом берегу. Он ведь совсем не похож на тех, кто обычно сюда приезжает, он удивительный человек во всех отношениях, пусть многого о себе не рассказывает. Так просто ведет со мной беседу, как будто хорошо знал меня все это время, знает так много самых разных вещей и наверняка умеет не меньше. Нет, Филипп не появился бы в такой дыре, как наша, по простому велению короля. Здесь нужно что-то большее, какой-то личный мотив монарха или самого Филиппа..."
- Ну, что ж. - Ответил ей Филипп. - Приятно услышать слова благодарности в свой адрес после всей проделанной работы. А вы больше не забивайте себе голову всякой глупостью. Лучше почитайте про приливы и отливы.