Только сейчас, после открывшегося мне сна, я смог посмотреть правде в глаза, признать очевидное. На это повлияла одна моя давняя встреча с "нетленным", членом секты, которой ныне не существует и которая стремилась, не много не мало, к уничтожению вселенского Зла на земле. Монах рассказал мне о многом, в том числе и о сне, который посещает праведных проклятых за три дня до смерти. И этот сон я увидел два дня назад, такой сон, который не оставляет сомнений. Ты можешь в это не верить, я понимаю, это звучит дико. Но именно этот сон в корне разубедил меня в том, что я болен. Я был проклят. А в тот момент, когда ты будешь читать эти строки, проклятия уже не будет, как и меня самого.
Что я могу сказать о прожитой жизни? Немного. Больше ста лет я был занят только тем, что работал, варил, искал лекарства. Настоящей семьи у меня не было, а родная семья рано потеряла отца. Мать умерла, когда мне было шестнадцать, в юношество я вошел сиротой. Не сказать, чтобы меня это очень сильно тяготило, я никогда не был с ними по-настоящему близок. Наверное, поэтому я всегда немного завидовал Солту, у которого была счастливая семья. Была и любовь, но любовь проходила. Я привык жить наукой. И все же мне чего-то не хватало все это время, какой-то уголок моей души оставался пустым и холодным. Часть меня понимала, что бесконечные поиски лекарства - это не то, чего я хочу, но я не останавливался. Я был одержим идеей, что когда излечусь, то смогу снова жить нормально. С каждым годом я все меньше внимания уделял приказам короля, которых на моем веку сменилось шесть, и все больше - своей проблеме. В конце концов, я стал строить будущее для себя, а не для короля. Я тоже хотел жить. И вот, наконец, поиски завели меня на Зеленый берег. Только здесь я нашел то, чего действительно всегда хотел.
Смерть твоего отца и моего друга мне было пережить не легче, чем тебе. Слишком многое меня с ним связывало, слишком крепка была дружба, чтобы ссора и прошедшие годы смогли ее разрушить. Но вот мой друг умер и завещал мне заботу о тебе. Я видел только девушку, потерявшую отца, которая явно не желала меня терпеть. Что я мог сделать? Я боялся навредить тебе. Меня самого тянуло на роль отца, я чувствовал, что это неправильно, что я не умею уделять кому-то время, и лучше не лезть со своей заботой и желанием помочь прежде времени. Я предоставил тебе возможность выбирать, но в любом случае не смог бы оставить тебя одну, для этого не требовалось обещание умирающему. Сначала я думал о тебе, как о дочери друга, потом привязался, а после полюбил, как дочь. Честно сказать, я всегда хотел в какой-то момент стать отцом, и этот месяц, хоть и был похож на ад, был наполнен для меня смыслом и вечным Светом. Наполнен он и сейчас, и смысл я вижу только в тебе. Свои последние часы я также уделю тебе, отдам все, что могу, все, что должен тебе отдать. Теперь, когда я знаю, сколько мне осталось, я понимаю, как важна твоя жизнь, как я дорожу тобой. В последний месяц моей жизни ты была для меня светом в окне, освещала мою жизнь и наполняла ее теплом и смыслом, я впервые с момента обращения в проклятого не чувствовал себя неприкаянным призраком. И пусть я взял тебя под защиту, пусть я не знал, что умру потом, спасая тебя от гнева Церкви, я не жалею о своем решении, и не спас бы себя, если бы мог вернуть время вспять. Потому что из таких, как ты, рождается будущее Десилона и Человечества, ты - одна из тех, кто принесет свет знаний людям, сдвинет с места прогресс во времена застоя и презрения к правде. Ты в свои семнадцать уже ученый, лекарь и алхимик, пусть даже тебя разочаровал путь лекаря, твое стремление понять мир приведет Человечество в лучшие времена. И если ты будешь оплакивать меня, не убивайся и не лей слезы слишком долго. Северяне верят, что вместе с лишними слезами уходит память. Именно поэтому я тогда сказал, что алхимикам нельзя лить слезы.
Что-то кончается. Цикл начинается вновь, давая начало новой жизни, новым людям. Мой путь окончен, а твой только начинается. Так прими же мое благословение, и помни, что я люблю тебя так же сильно, как любил тебя твой отец. Не горюй и живи дальше вольной жизнью, живи так, чтобы однажды не проклинать себя.
Навеки твой, Филипп Эстер".
Ванесса снова грустно улыбнулась и сложила лист вчетверо по складкам, убрала обратно в конверт. Она снова смотрела в сумку, перебирала в руках конверт с письмом, чек и рекомендательное письмо в Университет. Помимо книги "Виды болезней..." там была сменная одежда и пара предметов для наведения марафета: расческа, зеркальце, флакончик с духами, неведомо как оказавшийся там. В конце концов, девушка решила, что все-таки нужно поспать. Она спала урывками, бодрствуя порой по два дня, и теперь чувствовала себя разбитой и невероятно уставшей. Да, пожалуй, ей надо поспать. Потом в кои-то веки она нормально поест и наконец-то займется делом. Пора уже возвращаться в мир живых, а умерших оставить в царстве мертвых... И Солт, и Филипп, и Нил все равно с ней. Они всегда будут с ней.
Девушка скоро заснула. Поспать долго ей не удалось. В этот же день произошло событие, изменившее не только всю ее дальнейшую жизнь, но и ее продолжительность.
* * *
"Гордый" рассекал волнами море. Рядом с ним резал волны еще один корабль. Если бы корма фрегата не была охвачена огнем, можно было бы подумать, что второй корабль пристыковался к "Гордому" для торговли. Но черные клубы дыма взвивались в небо, языки пламени уже лизали бизань-мачту, сжигая паруса. С палубы далеко в море разносились звуки боя. Фрегат брали на абордаж. Причем вполне успешно.
Дверь в каюту капитана, в которой уже неделю жила Ванесса, вышиб верзила, через голый пояс которого была перетянута лишь широкая кожаная перевязь со щитом на ней. Его руки и торс закрывали плоские накладки из кожи. Увидев Ванессу, он погано усмехнулся. Второй пират, влетевший в каюту, ухмыльнулся так же неприятно. Его маленькие злые глазки нехорошо блестели. С широкого изогнутого клинка капала кровь.
- Ну что, Колеб? - Гоготнул первый верзила со щитом на груди. - Оттрахать сперва или сразу убить?
- В другой раз какой надо было бы оттрахать. - Шмыгнул носом второй пират. - Только вот ты сам капитана слышал. Все, говорит, что есть, тащите на корабль, ничего самим не брать, все будем делить.
- Ну, стало быть, и девку поделим. На всю команду!
Оба пирата гнусно заржали, первый тут же шагнул к Ванессе, второй присоединился к нему, чуть погодя. Девушка попыталась отгородиться от разбойников столом, но те сразу ее обошли, не обращая внимания на кинжал в ее руке. Применить его она не успела. Только первый пират приблизился, только она прицелилась для удара в живот, как все вокруг нее замелькало, руку пронзила боль. Кинжал выпал. Потом кто-то сильно ударил ее по голове, девушка обмякла.
Как сквозь мутную пелену она видела палубу, когда ее волоком вытащили по лестнице из каюты. Видела горящую бизань-мачту, видела кровь и драки. Как сквозь слои одеял слышала рев огня и крики раненных. Очень скоро крики начали стихать. К своему ужасу Ванесса поняла, что на "Гордом" больше некому защищаться. Ее подхватили чьи-то руки и поволокли по деревянному настилу на палубу соседнего корабля. Изо всех сил девушка старалась извернуться, но ее усилия только смешили пиратов. В конце концов, ее грубо бросили на уже новый настил. Куда более грубый и неприятно пахнущий. Но тут уже не пахло кровью.