- Подождите здесь, сударыня. - Торопливо и сбивчиво проговорил доцент. Он открыл незапертую дверь и вошел внутрь, закрыв ее за собой. Раздались его быстрые и громкие шаги по винтовой лестнице.
Ванесса села на стул под окном и откинулась на спинку, закинув ногу на ногу. Она была дьявольски довольна собой. Теперь она прекрасно понимала, что Ликнуир не врал. Первая часть фолианта была написана Ванессой, вторая - покойным Филиппом. А третья, самая толстая, занимающая почти всю книгу, наверняка была написана самим Ликнуиром. Гравюры, схемы, просто слова и целые песни не были гравюрами, схемами, словами и песнями из этого мира, это было очевидно. Читая их, Ванесса чувствовала, как в нее проникает знание о силе, которой она теперь обладает. Но только лишь знание. Это знание требовало практики, а сила внутри нее требовала выхода, и она выпустила ее на одном из сегодняшних уроков. Ей просто стало скучно, и она применила на практике то, что учила в теории два дня, сочтя, что время и условия самые подходящие для практики. Слова, жесты, районы концентрации... Ощущение, как Сила переходит из огромного бурлящего океана в ее тело, и ощущение, что эта сила, подвластная ей, меняет мир вокруг нее, подчиняет вещи ее воле, пьянило и восхищало. Что касается занятий, то время на изучение фолианта у Ванессы было, несмотря на плотную загруженность рядовыми предметами. Еще находясь в море, девушка заметила, что для хорошего отдыха ей требуется все меньше времени на сон с каждым новым днем. Теперь это время и вовсе сократилось до нескольких часов в сутки. Двадцать часов Ванесса тратила на обучение, и двенадцать из них - на фолиант. И то, чему она научилось за последние сутки, поражало ее и делало бесконечно счастливой. А ведь это лишь ничтожная часть той силы, что заключена в ней, крупинка в хранилище знаний фолианта!
Однако усталость давала о себе знать. Девушка устроилась поудобней на спинке стула и закрыла глаза, усилием мысли заставляя мозг спать.
Доцент влетел с лестницы в кабинет Левиана. Он быстро дышал, хотя лестница вовсе не была длинной, и запыхаться он бы не успел.
- Магистр Левиан! Господин Левиан Братт! - Кричал он с порога срывающимся на альт голосом.
- Привет, Юстиф. Почему без стука? И почему ты... - Магистр оторвался от чашки с чаем и элем, заметил состояние своего доцента. - Ты... Что-то случилось?
- Все случилось! Ужас! Катастрофа! Ужасная, чудовищна катастрофа!!
- Да прекрати ж ты метаться! - Стукнул магистр кулаком по столу. Он хотел разозлиться, чтобы выглядеть убедительнее, тем более что метаний и паники он на дух не переносил. Состояние всегда спокойного и разумного Юстифа его не на шутку волновало и пугало.
Парень подошел к столу магистра, оперся на него костлявыми руками, не выпуская пергамента. Он все так же тяжело дышал, его глубоко посаженные глаза метались от документа в его руках к Левиану и обратно. Наконец, он успокоился.
- Студентка. - Выдавил он. Потом, поняв, что одно слово не несет здесь никакого смысла, добавил. - Та, что поступила в сентябре, позже остальных на три недели. Сразу на три факультета, на один поступила очно и на два - заочно. Ванесса Аретин, потомок когда-то знатного рода.
- Как же, помню. - Левиан взял со стола один из тех документов, что всегда лежали на виду, радуя глаз. - Вот ее рекомендательно письмо от Филиппа Эстера, моего старого знакомого. А вот и приказ о зачислении на очную форму обучения. Помню, как же, помню. А что с ней? С ней все в порядке?
- С ней все в полном порядке, господин магистр! А вот с ученицами медицинского факультета - нет!
- Подробнее, Юстиф. Без истерики и лишних метаний.
- Ладно. - Он вздохнул и начал. - В общем... Она присутствовала на практическом занятии по анатомии. Она всегда посещает практику занятия, даже если обучение заочное. И вот, когда я только коснулся трупа скальпелем...
Ванессе снился сон.
Она шла по каменным ступеням. Их покрывал слой снега, ветер поднимал поземку и скатывал ее вниз по лестнице. Впереди был храм. Она шла к нему по ступеням, и кто-то держал ее под руку. Его рука была твердой, как корень дуба, и вовсе не живой, иссохшей. Но от него веяло счастьем, простым человеческим счастьем и преданностью. То был человек с иссохшей плотью и живой человеческой душой. Он держал ее под руку и вел к храму.
- Как?.. - Спросил ошарашенный Левиан. - То есть... Просто так? Сама взяла и подняла?
- Точно вам говорю, труп был мертв уже три дня и лежал в холодильной камере среди свежего льда. Потом она что-то начала говорить. Это тот же язык, та же тарабанщина, на котором составлены наши заклинания, но от них у меня кишки в узел сами собой завязывались! Потом... Потом покойник начал дергаться, вставать, с каждой секундой все уверенней! Он сам встал с операционного стола, сам сделал несколько шагов. Она уже к тому времени ничего не говорила, но ее взгляд... Это был счастливый взгляд, удовлетворенный, полный гордости за себя! Она его сама подняла, сама где-то узнала способ и сама подняла!
- Но где она могла?
- Не знаю! Девушки с медицинского факультета разбежались, пятились от нее, падали в обморок. Но потом, потом...
Ванессе снился сон.
Она со своим сопровождающим вошла в храм. В нем горели фонари под потолком и на стенах, ровный свет освещал коридоры и помещения. Было пусто. Но они не останавливались, шли через прямой коридор дальше, поднялись по лестнице на балкон над первым коридором, от которого в стороны шли два прохода, исчезавшие в стенах. Тоже коридоры. Спустились по той же лестнице с другой стороны, как будто перешли через мост. Дальше была дверь во внутренний двор. Они дошли до нее. Человек, который ее сопровождал, был одет в черную легкую одежду, со стороны она казалась шелковой. Однако хоть одеяния и казались сделанным из перьев и были вышиты серебряными нитями, они скрывали ото всех свою тайну. Одежда была броней. То действительно были перья, поняла во сне Ванесса. Перья магической птицы витар, острые точно бритвы по краям, способные резать металл и камень одним прикосновением. О такую броню ломались самые прочные клинки, а перья даже не тускнели. Ванесса провела по перьям на плече воина пальцем, но они вместо того, чтобы разрезать палец, только упруго согнулись и приятно его пощекотали. Сопровождающий посмотрел на нее с любовью. За такой же маской из мелких-мелких перьев птицы витар, как из-под кольчужной завесы, смотрели два глаза. Из-под капюшона были видны только две блестящие точки, сияющие в темноте.
- Она снова начала произносить заклинание, уже другое. Как раз в тот момент, когда я отбивался от ожившего мертвеца... Раздался хруст, труп стал белеть, перестал двигаться, по отвердевшей коже пошли красные трещины... Она заморозила его меньше, чем за три секунды, заморозила так глубоко, что когда он упал под собственной тяжестью, то раскололся, как необожженный горшок!
- То есть она по своему желанию применила магию во время занятия. Магию двух видов. Магию льда и...
- Некромагию. Некромантию. Называйте, как хотите. Но я настаиваю на ее отчислении из Университета!
- Некромантия, значит. Что же, получается, ей подвластны сразу два вида магии? Мертвые и лед? Магия льда и магия смерти? Про магию льда мы уже давно знаем, это мы и открыли в ней первым. Но некромантия - это настоящий сюрприз. Вы мне это хотите сказать, Юстиф?
- Именно.
- Очень интересно... Но...
Ванессе снился прекрасный сон.
Они вышли во внутренний двор, на дорожку, ведущую к небольшому плоскому возвышению с тремя ступенями. По краям дорожки стояли воины в тех же одеяниях, что и ее сопровождающий, однако отличавшихся простотой. Только у того, кто ее сопровождал, были расшиты серебром перья. И только у него при себе было оружие. Изящный меч в ножнах, с плоской круглой гардой, с рукоятью, оплетенной черным шелком. На гарде, точно лист лотоса на кувшинке, рос цветок, выточенный из огромного рубина. Клинок точно рос из цветка.