Пин разлегся на полу, закинув ногу в грязном ботинке на постель Тиллирета. Тот, несколько утихомирившись после общения с козлом, даже не поморщился при виде подобного зрелища, а только тихо спросил у самого себя:
— Интересно, и где же это он так наклюкался?
Пин неожиданно подал голос.
— Икх… — ик! — икхсключительно одну — ик! — в этих — ик! — прокфилактических мерах…, - после чего маг вырубился окончательно.
— Мда, — глубокомысленно заключил Тиллирет и ушел спать в комнату Весельчака, оставив крайне недовольного полученным поручением чупакабру сторожить приятеля.
Глава 8
Утро началось со стонов. Бледно-зеленый Пинмарин, бережно, словно хрустальное яйцо, удерживая двумя руками разламывающуюся голову, осторожно сполз на пол. Проснувшийся чупакабра поднял морду и злорадно сказал:
— Что, плохо? Так тебе и надо. Из-за тебя меня вчера белошерстый чуть не испепелил как того козла.
— Какого козла? — прохрипел маг. — Это кто здесь козел? На что это ты намекаешь, я не понял? И кто такой белошерстый?
Зверь молча кивнул в сторону открывшейся двери.
— Что, плохо тебе? — почти дословно повторил Тиллирет слова чупакабры, одним движением снимая со страдающего приятеля похмельный синдром. — Так тебе и надо. Что это такое еще ты вчера устроил?
— Ничего не помню, — сознался Пин. — После той ведьмы все как отрезало.
— Какой ведьмы? — насторожился Тиллирет.
— Я вчера вечером пошел прогуляться, — принялся каяться Весельчак. — Побродил по деревне, полюбовался пейзажами. А потом встретил Ее. Божечки ты мой, Тилли, какая красавица! Рыжие кудри, глаза с поволокой, родинка над губой. Талия осиная, а тут вот так, и тут вот так, — Пин обрисовал в воздухе положенные каждой женщине округлости, использовав в качестве основы свой собственный торс.
— На себе не показывай, а то еще проявится, — машинально буркнул Бродяга. — Ну, так и что там дальше с этой красавицей?
— Э-э-э, — Пин сосредоточенно нахмурил лоб. — Я точно не помню, но, кажется, она пригласила меня в гости.
— И ты пошел, — констатировал Тиллирет.
— Разумеется, пошел, — оскорблено заявил тот. — И ты бы тоже пошел. Даже не пошел, а побежал бы, если бы увидел ее.
— А потом она тебя чем-то угостила и больше ты ничего не помнишь, — завершил свою мысль Бродяга.
Пин осторожно потер лоб.
— Вроде бы так оно и было. Не помню. А что такое?
Тиллирет нехорошо улыбнулся другу и начал рассказывать про его вчерашние проделки.
Я все то время, пока человеки выясняли отношения, сидел тише воды ниже травы, опасаясь, что и мне достанется на орехи. Однако когда хозяин услышал про какую-то ведьму — этого еще нам не хватало! — то явно заинтересовался и перестал мечтать о быстрой расправе надо мной и черноклоким.
Я только теперь подумал, что от черноклокого как-то странно пахло вчерашним вечером. Причем запах этот был мне явно знаком, но вот что это было, я никак не мог вспомнить. И это одновременно пугало и настораживало. Что-то в этом было неправильное, неправильное и отталкивающее.
Как следует поломав голову, я уж было собрался отправиться на улицу и хорошенько обнюхать место схватки с теми милыми собачками, как хозяин обратил на меня внимание.
— А что, если попросить Беса пройтись по твоему следу и таким образом отыскать дом этой самой красавицы? — предложил Тиллирет, сверля зверя пристальным взглядом. Тот сконфуженно отворачивался в сторону, всем своим видом изображая раскаяние. — Пообщаемся с ней, спросим, что за дрянью она тебя опоила, а главное, зачем. Ты как, Бес, справишься?
— Не знаю, — зверь задумчиво почесал за ухом. — Если след еще не сильно затоптан, то ответ положительный. А то с утра уже наверняка по улице прошли коровки-овечки, тогда ответ отрицательный.
— Вряд ли по этой улице водят коровок-овечек, — пожал плечами Тиллирет. — Вроде как это центральная улица, по ней только гости ездят да ходят. Хотя деревня — она деревня и есть. Ладно, пошли понюхаем. Тьфу, ты, пошли посмотрим.
Пока они спускались вниз, Бродяга не переставал ворчать.
— Как это все не вовремя. Нам сегодня надо отправляться в Ингар, да еще успеть договориться с караваном, идущим в его столицу, а тут какие-то ведьмы вставляют палки в колеса.
— Так, может, ну ее?.. — робко предложил Пин. — Ну опоила чем-то, ну выставил себя дураком. В первый раз, что ли? Что же теперь, такую красавицу на дуэль вызывать?
— Дуэль, не дуэль, а разобраться, зачем она это сделала, надо, — рассудил Бродяга. — Вдруг это чьи-то происки, чтобы помешать нам попасть в Ингар? Тогда надо узнать, кто этого хочет, зачем и почему.