Зато вот странноватого украшения над главными воротами, в которые Натери вчера въезжал, рыжий не видел. Заметил только сейчас, когда обернулся, чтобы ещё раз оценить, как расставлены патрули на стенах.
Железная клетка с полукруглым куполом покачивалась на цепи над самыми воротинами — всадники макушками едва её дна не задевали. До пояса голый элв, скорчившийся в комок на дощатом полу, скулил протяжно и тихо. Видно, на большее у него уже сил не осталось. Кожа несчастного явственно отливала синим. Рёбра распирали бок, хотя бедолага и отличался упитанностью — живот лежал будто отдельно от тела, как набитый бурдюк.
Райл себя к слабонервным не причислял, но при виде клетки его передёрнуло.
— А это ещё кто?
— Старший скотник, — ответила Лан не оборачиваясь.
— Тот самый, который думал что ты до скольки-то там считать не умеешь? — хмыкнул Натери.
— Тот самый, — равнодушно кивнула Кайран.
— И где хвалёная женская сострадательность? — ухмыльнулся Райл. — Только за то, что тебя кто-то посмел обворовывать, такие пытки?
— Это не пытки, а наказание, — элва потянулась, ласково потрепав по щеке застоявшегося, взбрыкивающего задом жеребца, направляя его к гладко укатанной дороге. — Ничего с ним не случится. Повисит до вечера — и всё. Духи дадут, так и не заболеет даже. Зато запомнит. Лучше было с него шкуру спустить или ноги переломать? Ликер хороший работник. Пока не ворует. Кстати, наказан он не за то, что у меня тащил.
— А за что же?
— За то, что остальным напакостить мог. Если начнутся бураны, то проданные им свиньи для солдат лишними не покажутся. Да и при осаде тоже.
— Солдаты-солдаты, — буркнул рыжий, снова раздражаясь невесть на что. — Ты только о них и печёшься?
— Нет, конечно, — пожала плечам Лан. — Но они защита. Не будет воинов, не станет и всех остальных: крестьян, мастеров, слуг. Кстати, о слугах. Мне передали, что ты вчера девчонку в углу зажал?
— А нельзя? — ухмыльнулся Райл, снова веселея. Ревнует. Значит, всё у них сладится. — Ну так пусти в свою постель — мне и служанки не понадобятся.
— Моя постель пусть тебе пока миражом видится, — не краснеть, не отнекиваться Лан, почему-то, не стала. — Но в Ис’Кай существуют определённые правила. И женщин, если они сами не дают понять, что не против, никто не трогает. Не найдёшь подходящей — спустись в солдатскую кухню. При ней живёт пара девушек, которые будут рады услужить за несколько монет.
— Что-то я не слышал, чтоб у Ланара в доме такие правила водились, — нахмурился Райл.
— У Ланара в доме могут быть любые правила. Там он хозяин. А тут я.
— Да послушай же! — Натери подогнал свою лошадь, перегородив Кайран дорогу. — Ты всё берёшься переделывать по собственному разумению, никого не спросясь. Но, может, не стоит так ломать-то? Не всё плохо, что старо!
— Ну да, — усмехнулась элва. — Не думай ты, что вправе любую девку облапать, то и меня не полез бы на башне целовать.
— А что, плохо получилось? — лукаво усмехнулся Райл.
Лан долго смотрела на него из-под низко надвинутого капюшона, ни слова не говоря. Только горячащегося жеребца по шее похлопывала.
— По мне — так ничего хорошего, — ответила, наконец. — И нет, пожалуй, тебе услуги девок не понадобятся. Как бы отбиваться от на всё согласных ни пришлось.
— Да только намекни — и лишь твоим стану!
— Райл, у тебя удивительно короткая память, — поморщилась аэра. — Я уже говорила, что все эти: «Будь моей!» и «Твоим стану!» прибереги для другого случая. Меня они не впечатляют.
— Это вы мне говорили, хозяйка, — мрачно буркнул едущий сзади Редгейв.
— Да? — ничуть не смутилась Кайран. — Значит, это у меня память короткая. Но суть дела не меняется.
— Ты и с ним?! — рявкнул Натери, дёрнув повод так, что его лошадь, заржав, на дыбы встала.
— Я и с ним нет. Хотя тебя это никак не касается.
Лан почти легла на шею своего жеребца, вынуждая его оставаться на месте. Но на неё саму выходка элва никакого действия не возымела — даже бровью не дёрнула.
— Да посмотри на себя! — рыжий не выдержал, заорал-таки в полный голос. — За тобой же стая кобелей, как за течной…
— Что ж ты к собачьей-то свадьбе присоединился, аэр? — ласково спросила Лан.