ОТКУДА ДРОВИШКИ!
Мне навстречу попался малыш —
Мужичок с ноготок.
В полушубке овчинном, в отцовских больших рукавицах.
Он кобылу усталую из лесу вел под уздцы,
И кнутом погонял, и в сердцах называл ее «мертвой»,
Та тащила с трудом нагруженные хворостом сани.
— Здравствуй, сударь! — радушно приветствовал я малыша.—
Здравствуй, сударь! — сказал я. — Откуда везешь
ты дровишки?
Он ответил:
— А ну тебя к богу! Иди, куда шел!
Был жестокий мороз, приблизительно градусов тридцать.
Почему же так грубо меня этот мальчик отшил?
Сам сперва я не понял, однако потом догадался:
Он отцу помогал —
Был отец у него бедняком,
И большую семью нелегко прокормить ему было.
Я об этом читал,
Где, не помню, но где-то читал.
И, однако, напрасно малыш мне ответил так грубо.
— Здравствуй, сударь! — при встрече я только ему и сказал,
Я просил его только ответить,
Откуда дровишки?
Вера ЗВЯГИНЦЕВА
Ту картину, грустную до слез,
Не смогу забыть я до могилы:
Шествовал малыш, презрев мороз,
Натянув отцовские бахилы.
Нелегко без хворосту зимой…
Бедный мальчик!.. Бедная лошадка!..
Многое еще покрыто тьмой,
Многое для нас еще загадка.
Булат ОКУДЖАВА
В довоенной телогрейке,
в рваной шапке меховой
По Плющихе, по Арбату
брел малыш, едва живой.
До утра не унимался,
не стихал в Москве буран…
Где, малыш, твоя лошадка?
Где твой хворост, мальчуган?
Посмотрите, обойдите
все московские дворы.
Сколько щебета и визга!
Сколько звонкой детворы!
Запускаются ракеты,
барабанит барабан…
Где же, где твоя лошадка,
где твой хворост, мальчуган?
Вспомни, мама, не таким ли
сам я тоже в детстве был?
Я ведь тоже, вспомни, мама,
хворост из лесу возил.
Почему молчит гитара
и не вторит ей баян?
Погоняй свою лошадку,
Плюнь на стужу, мальчуган!
Наум КОРЖАВИН
Все с азов, сначала, по порядку:
Был мороз. Зимою это было.
Мальчик погонял кнутом лошадку,
Та повозку с хворостом тащила.
И, следя за парнем уходящим,
Думал я: у всех своя работа,
Все мы каждый день повозки тащим
С хворостом тяжелого чего-то.
С хворостом чужих предвзятых мнений,
Принятых на веру, без отбора,
С хворостом раздумий и сомнений
Или зарифмованного вздора.
Более подробно о серии
В довоенные 1930-е годы серия выходила не пойми как, на некоторых изданиях даже отсутствует год выпуска. Начиная с 1945 года, у книг появилась сквозная нумерация. Первый номер (сборник «Фронт смеется») вышел в апреле 1945 года, а последний 1132 — в декабре 1991 года (В. Вишневский «В отличие от себя»). В середине 1990-х годов была предпринята судорожная попытка возродить серию, вышло несколько книг мизерным тиражом, и, по-моему, за счет средств самих авторов, но инициатива быстро заглохла.