Полевой походный телефон Витя с Федей по очереди тащили на ремне через плечо. Солдатиков распихивали по карманам: Витя — свою армию, Федя — свою. А пушки, которые раньше стреляли огрызками карандашей, а теперь — собранными под обрывом камешками-голышами, несла в противогазной сумке Люба. Сумку Федя нашёл в старом хламе на чердаке. Люба сделала из красной шёлковой ленты крест, пришила его на сумку, и сумка получилась санитарной.
Наигравшись в войну, они купались под обрывом в Волге. Про торпеды дед сказал, что ими стреляют только в море. На реке ими негде стрелять. Но Витя придумал, что у них вовсе и не река, а самое что ни на есть море. И они с Федей устраивали торпедные атаки, топили вражеские транспорты и корабли охранения. А после, перетопив всё, что было можно, бултыхались в воду. Отогревались на горячем песке и бултыхались снова.
А к обеду топали через весь город обратно — мимо «пожарки», через площадь, мимо купеческих гостиных дворов, мимо фонтана в сквере, мимо Старого театра, в котором работала дяди-Андрюшина тётя.
На этот раз, как всегда, усталые поднимались в гору, на Вознесенье. Пока прошли через весь город, что купались — что не купались, снова сомлели от жары. Хоть лезь головой под кран водоразборной колонки.
— Привет! — окликнул их Вася Пчёлкин. — Как поживает мой телефончик?
Пчёлкин сказал просто «привет», а про «мелочь», и тем более «пузатую», даже не заикнулся. После выступления деда в школе Пчёлкин здорово притих. А к Вите так он вообще стал относиться с подчёркнутым уважением. Будто всё, что произошло у деда в море, произошло не у деда, а у Вити. Кроме того, немалое значение имело и то, что разница, которая совсем недавно была между Пчёлкиным и ребятами, почти исчезла. Вася остался в шестом классе на второй год, а ребята перешли в пятый. Вот и получилось, что они его почти догнали.
— Так махнёмся или не махнёмся? — как равный равным, сказал ребятам Вася. — Я вам по-честному предлагаю. Целую кучу добра отваливаю вам за вашу рухляндию. Ещё благодарить меня будете.
— Мы теперь, Вася, — сказала Люба, — жевательную резинку и в рот больше не берём. Зачем она нам, твоя жевательная резинка?
— И правильно! — воскликнул Вася. — Какая резинка? Я разве вам предлагаю резинку? Я сам её теперь в рот не беру. Я вам предлагаю за вашу глухонемую штучку с ручкой новый перочинный ножик с двумя лезвиями — раз, морской ремень с бляхой — два, восемнадцать штук марок про космонавтов — три…
Считая, Вася загибал правой рукой пальцы на левой руке. После третьего пальца он остановился. Видно, запасы, которыми Вася располагал для обмена, у него кончились.
— И ещё плюс ко всему вечный мир и дружбу! — торжественно закончил Вася, сжимая пальцы в кулак. — Четыре и пять.
Сто тысяч раз ребята уже отказывали Васе. А он всё своё. Наверное, и на этот раз дело бы тоже кончилось обычным отказом. Поговорили бы и разошлись своими дорогами. Но Вася стал дразниться, что у них не телефон, а глухонемая штучка с ручкой. И ещё повышал голос и по-всякому кривлялся.
— Вовсе у нас не глухонемая, — обиженно сказала ему Люба, поправляя на плече санитарную сумку. — Чего ты к нам пристал? Если бы у нас, Вася, был второй такой аппарат, мы бы тебе живенько доказали.
— Второй! — хмыкнул Вася. — Если бы да кабы, то во рту росли грибы. Хотите, я принесу из дому мясорубку — и попробуем. Чем моя мясорубка хуже вашего телефончика? За ручку крути, в рупор кричи — и полный порядок. Подсоединим вашу штучку с ручкой к моей мясорубке и поговорим. Идёт?
От такого глупого сравнения их настоящего боевого походного телефона с какой-то мясорубкой Вите стало прямо невероятно обидно. А от большой обиды часто появляются разные интересные идеи и мысли. И у Вити вдруг мелькнула совершенно потрясающая идея!
На глухом торце дома за гастрономом, на углу Дегтярного переулка, висел серый металлический ящик-шкаф. Тот самый ящик, в котором однажды возился весёлый телефонный мастер. Витя давно приметил, что дверцу ящика перекосило и она закрывалась неплотно. Ни о чём таком Витя раньше не думал. А тут… Ведь если хорошенько потрясти дверцу, то она запросто откроется. И тогда…
— Мы тебе можем показать, какая у нас глухонемая штучка с ручкой, — сказал Витя. — Я знаю один способ. Хочешь, Пчёлкин? И тогда ты сам убедишься, какой у нас настоящий телефончик! Военная техника, Пчёлкин, ещё никогда никого не подводила. Это не какая-нибудь твоя мясорубка.