56
Элен и Вольф остались на хуторе у отца Федора. Женя не решилась забирать их оттуда до возвращения Ирил. Саму Женю доставил домой слегка очумевший от поездок Прохор. Не найдя ее в городе у Горюновых, Прохор прямиком отправился на хутор и пообещал барышне взять расчет, если она не угомонится и не даст покой ему самому и барским лошадям.
К несчастью, Надежда Никитична увидела платье, в котором дочь возвратилась из города, и поэтому отдых отодвинулся еще на полчаса. Не смотря на заверения Жени в то, что платье понадобилось для спектакля, Надежда Никитична была категорически против поездок в нем не только по Улатину, но даже и по окрестностям Арсеньевки ибо погубить репутацию проще, чем ее восстановить. А доброе имя еще никому не мешало, особенно тем, кто не может рассчитывать на богатое приданое…
Она собиралась говорить еще, но Женя не дослушала. Ее неудержимо клонило в сон, и она просто ушла, оборвав материнскую нотацию на полуслове.
Не успела Женя прилечь, как кто-то стукнул в окно ее спальни. Она открыла окно и увидела на подоконнике сердитого, взъерошенного Бусика. Он зацокал, проскочил мимо Жени и устроился на подушке. Зверек выглядел слегка похудевшим, но бодрым.
– Еще раз убежишь, домой больше не пущу! – пообещала ему Женя и мгновенно заснула.
Герни
Я до сих пор думаю, что для заграничного зверя эта мышь слишком хорошо ориентировалась на местности. Скорее всего, Буська сбегал от своего циркача на каждой остановке и разнообразил жизнь местным белкам.
57
– Мистер, мистер! – горничная осторожно прикоснулась к плечу спящего. Мужчина не пошевелился: он спал на животе, выпростав из-под одеяла мускулистые руки, крепко прижавшись щекой к подушке и морщился во сне. – Мистер! – горничная тряхнула жильца настойчивее. Тот застонал и, не открывая глаз, вцепился в подушку. – Мистер, пора вставать!
– Уйди, дура! – сквозь зубы посоветовал жилец. – Сорок вторая посадка!
– Вы просили разбудить! – Подушка полетела с кровати, сбив с горничной чепец. Девушка растерялась только на мгновение, потом подняла подушку, закрылась ею и вновь дернула жильца за плечо: – Просили разбудить! – Утицын рывком взвился на кровати, раскрыл рот и несколько секунд поливал горничную отборнейшей русской бранью. Девушка никак на это не отреагировала. – Вы просили разбудить! – настойчиво повторяла она.
– О, Господи! – в глазах авиатора, наконец, появилось осмысленное выражение. – Простите, ради Бога! Который час?
– Уже одиннадцать? Миссис Данни ждет вас внизу.
– Сейчас буду!
Когда за горничной закрылась дверь, Утицын вновь со стоном рухнул на кровать. Все тело нестерпимо болело. Несколько суток перелета. Шесть аварий. Основательно поврежденные стойки левого крыла. Ремонт, ремонт, ремонт.
Чего еще хочет эта адская женщина? Чтобы аэроплан рухнул в море?
Дверь вновь открылась.
– Уже встаю! – не открывая глаз, сообщил авиатор.
– Сергей Данилович! – Утицын резко натянул одеяло до подбородка и открыл глаза. Ирил Данни сочувственно улыбнулась: – Сергей Данилович! Без визита к консулу аэроплан отсюда не выпустят. Вам придется меня сопровождать!
– Госпожа Данни! Я – авиатор, а не дипломат! Попробуйте обойтись без меня.
Шурша шелковым платьем, Ирил подошла к кровати, наклонилась, обдав авиатора ароматом духов и тихо прошептала:
– Сергей Данилович, Сереженька, не капризничайте! Нужно идти.
Утицын почувствовал, что сейчас расплачется. Он судорожно сглотнул комок в горле, сделал глубокий вдох и выдох.
– Я – болен!
Ирил всмотрелась в его лицо, нахмурилась озабоченно:
– Сергей Данилович, осталось совсем немного. Вы отдохнете на острове!
– Да мы убьемся еще до острова! – Утицын сам не узнал своего голоса: визгливого и пронзительного.
– Серж? Сережа!
Ирил присела на краешек кровати и бросила на прикроватный столик перчатки. Чуть прохладными пальцами начала массировать Утицыну лоб и виски. От ее пальцев словно бы расходились волны спокойствия – Утицын почувствовал, как разжимается комок в горле, расслабляется что-то в груди, становится легче дышать.
– Сергей Данилович, вы самый лучший авиатор в этой части света. Мы долетим, нужно только немножко еще потерпеть!
В глазах Утицына защипало. Ему было стыдно за свой срыв, и в то же время в нем нарастало недоумение. Он никогда не считал себя слабым. Неужели эта женщина сделана из железа?
– Вы очень сильный человек, Серж! – словно в ответ на его мысли сказала Ирил. – Просто – вы не маг.