– До села отсюда далеко? – впервые подал голос Вольф.
Мужик лениво перевел взгляд на иностранца.
– Если лесом, то к вечеру придете. А если напрямик, по дороге, то – версты четыре.
От таких известий Женя осмелела. Она бодро вскочила с земли, поморщилась, ощущая след от еловой шишки, быстренько отряхнулась и спросила:
– А в какой стороне дорога?
– В той, куда я иду, – ответил мужик, окидывая Женю каким-то непонятным взглядом. Барышня невольно поежилась. Похожий на лесного разбойника мужик ей очень не нравился, но идея блуждать по лесу – не нравилась еще больше.
– Ты нас проведешь? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал бодро и уверенно.
Взгляд мужика стал еще непонятнее.
– Если хорошенько попросите! – подбоченясь, сообщил он.
Женя оглянулась на Вольфа. Вольф смотрел на мужика таким же непонятным взглядом. Женя осторожно попятилась.
– Что значит «хорошенечко»? – уже менее уверенно спросила она.
Вольф поднялся с земли и, не спеша подошел (Буська успел заползти ему в карман куртки и там затихнуть). Застывшее лицо Вольфа вдруг стало странно похожим на лицо самого мужика.
– «Хорошенечко» – это значит, с уважением! – Вольф вдруг, как подрубленный, рухнул на колени и ткнулся лбом в рваные лапти прохожего.
Женя остолбенела. Коленопреклоненый Вольф – это зрелище поразило ее до глубины души. А гнусный мужик, между тем, воспринял его, как должное. Стоя над Вольфом, он смотрел на Женю выжидательно и требовательно.
– Евгения Александровна, – не поднимая головы, произнес Вольф, – ждем-с вас!
– Барышня сомневается! – медленно произнес мужик, так же медленно поднимая руку. Женя не стала ждать, чем это закончится, она поспешно опустилась на колени и пониже нагнула голову. На плечи тут же навалилась тяжесть, которая через несколько секунд исчезла.
– Ну что ж, ежели вы по-хорошему,..– произнес мужик вполне мирно. – Тогда можно и показать.
Как ни в чем не бывало, Вольф подхватился с колен, отряхнул брюки и подал руку Жене. Та вежливо приняла, оперлась, вставая и тут же, довольно больно ущипнув Вольфа за руку, прошептала:
– Я вас ненавижу!
Вольф хмыкнул, улыбнулся, но не ответил. Уже через пять минут они шагали за бородатым мужиком по едва заметной тропинке через лес. Вольф по-прежнему нес вещи, но уже старался не останавливаться. Женя вообще перешла на мелкую рысь, потому что не поспевала за спутниками. Бусик не высовывал носа из кармана куртки.
64
В таком темпе шли минут сорок. Остановились на опушке леса, когда с пригорка и в самом деле завиднелись покрытые соломой крыши села.
– Вона! – указал мужик пальцем в сторону села и повернулся, чтобы уходить.
– Стоять!
Откуда они взялись? Конные казаки с шашками, и давешний шпик тоже верхом, на вислоухой кобыле, победно размахивающий наганом. Видимо, все это время засада ожидала у единственной, ведущей к селу дороге.
Женя почти не испугалась, только ощутила досаду. Выходит, весь марш через лес был напрасным?
– Стоять, я сказал!
Шпик ударил каблуками лошадь, пустив ее на бородатого мужика, который, словно не слыша окриков, пытался вернуться в лес. Что произошло, Женя понять не успела. Лошадь споткнулась и рухнула, едва не подмяв собой седока. Палец шпика видимо был на спусковом крючке, потому как грянул выстрел. Пуля свистнула над головой у Жени, и барышня машинально присела.
Мужик остановился, посмотрел на бьющуюся возле ног лошадь, наклонился, выдернул из седла шпика и легко, рывком помог лошади подняться. Шпик с разинутым ртом остался лежать на земле, все еще сжимая в руке разряженный наган.
– Не балуй! – казачий есаул крутнул над головой шашкой.
Вольф выронил сумки, обхватил плечи Жени, заставляя ее пригибаться к земле. Казаки окружили не сопротивляющихся пленников. Только лесной мужик продолжал стоять, выпрямившись во весь рост и улыбаясь щербатой улыбкой. Шпик вскочил на ноги, ткнул в мужика дулом нагана.
– Как твоя фамилия?
Мужик улыбнулся еще шире, проводил глазами убегающую вислоухую лошадь и с любопытством уставился на револьвер. Шпик ударил его рукояткой в зубы. Звук был такой, словно металл ударил по дереву: глухой. Мужик покачнулся, но устоял. Борода только чуть-чуть растрепалась.
– Шалишь, господин хороший! – с этими словами он взял руку шпика своей огромной ручищей. Шпик по-заячьи вскрикнул, раздался странный треск, и рука шпика упала книзу, переломанная одним движением. Наган полетел в дорожную пыль.
Есаул плашмя ударил мужика шашкой по голове. Тот присел и рванул есаула за ногу. Конь взвился на дыбы, и в этот момент загремели выстрелы.