Кто сказал, что незыблемость должна радовать? Лан бы прекрасно обошлась без неизменных аэрских интриг. Которые ничего, кроме здорового чувства гадливости, не вызывали. Только вот есть такое слово «надо».
Правда, у Кайран возникло ещё смутное и всё равно очень неприятное сомнение: а надо ли? Но все колебания шли в тот же чулан, что и недодуманные мысли.
Глава семнадцатая
Нет ничего проще, чем усложнить себе жизнь
Прогуливаться ночью в парке, пусть и королевском, занятие на любителя. Да ещё и Истэр как-то незаметно загулял в такие дебри, в которые садовник явно не хаживал. Аккуратные, посыпанные песочком дорожки вместе с подстриженными кустами и растущими воинским строем деревьями, остались где-то там. Тут же была тропинка, не опознаваемые колючие заросли и, почему-то, ёлки. Только далёкие, но от этого не менее противные павлиньи вопли, напоминали: цивилизация всё-таки существует.
— … бездонные очи снились мне каждую ночь. — Лан всё сильнее казалось: эту ахинею блондин может нести круглые сутки без перерыва. И мыслительный процесс к этому никакого отношения не имеет. — И в эти бессонные очи… э-э-э… в смысле ночи… Я имею в виду, когда в тёмные ночи мне снились ваши очи…
Курлыкал-то круглоглазый без остановки, но с запинками и как-то не слишком уверенно. То ли ночные заросли и его заставляли чувствовать себя не в своей тарелке, то ли своего спасения Кайран он так и не простил. И теперь не знал, как бы смыться, не растеряв по дороге остатки достоинства.
— Вильен, — не выдержала аэра, вконец замученная и очами, и ночами. А, заодно, и ожиданием. По её прикидкам операция по восстановлению мужественности элва давно должна начаться. — Скажите, вы действительно часто дерётесь на дуэлях или Натери наврал?
Собственно, Даймонд по этому поводу вообще ничего не говорил. Но какая разница? Ради того, чтобы свернуть это сиропное журчание, Лан готова была признать, что и лягушки летают. А обвинить в распространении слухов королеву.
— Ну, я не бретёр[15], конечно, — протянул сбитый с толку Истэр, — и при дворе найдутся аэры, которые дерутся куда чаще меня. Но да, бывает.
— А зачем?
— То есть, зачем? — оторопел круглоглазый.
— Дерётесь вы зачем?
— Ну как же? Честь…
— А на самом деле?
Лан остановилась, перегородив элву дорогу.
— А чем тут ещё заниматься? — возмутился блондин, опять становясь похож на мальчишку. — Карты, дамы, вино и дуэли. Сдохнуть можно со скуки! А так хоть разомнёшься немного.
— Точно, и сдохнуть можно, — хмыкнула Кайран. — Так чего же вы тут делаете? В смысле, чего вы при дворе забыли?
— Думаете, в провинции лучше? — поморщился Истэр, досадливо дёрнув серьгу. — Там и того нет. Впрочем, прекрасная аэра, этот разговор скучен для вас. И я…
— Ну уж нет, к вашим ночным страданиям мы возвращаться не будем, — решительно отрезала бессердечная элва. — У меня от них уже в ушах звенит. Кстати, хотела спросить. Вы же вполне способны нормально изъясняться. Так зачем все эти ваши… выражовывания?
— Как-как?
Широкая мальчишеская ухмылка ему определённо шла гораздо больше, чем жеманные улыбочки.
— Ну вот все эти «цветочки-голубочки»… — Кайран неопределённо покрутила рукой, пытаясь сообразить, как бы пояснить попонятнее.
— «Цветочки-голубочки» — это явно не из моего репертуара, — хохотнул круглоглазый и подцепил девушку под локоток, побуждая шагать дальше. — Но в целом я понял, что вы имеете в виду. Просто так принято. Это как сигнальные флажки на кораблях. Вот белый вымпел с красным крестом означает: «Выбросил якорь»…
— Он означает: «Мне нужна помощь».
— Да? Ну, неважно. В мореходстве я разбираюсь ещё хуже, чем плаваю, — беззаботно отмахнулся блондин. — Вы же всё равно поняли.
— И что обозначают ваши «очи-ночи»?
— Э-эм… — Истэр смутился, снова дёрнув серьгу. — Как-то прямо неловко… Ну, вроде того: я готов показать вам, как занимаются любовью по-исилойски.
— Понятно, — усмехнулась Лан. — И как же я в ответ должна отсигнализировать?
— Э-э… — вконец озадачился круглоглазый. — Нет, ну с вами невозможно! Прямота и честность — это, конечно, мило. Но вот как с такой дамой договариваться?
— Прямо и честно? — предположила Кайран.
— Интересное предложение, — серьёзно кивнул элв. — Надо проверить.
Собственно, дальнейшее для аэры неожиданностью не стало. Она была уверена, что Истэр целоваться полезет. Скорее, девушку удивила собственная реакция. Точнее, её отсутствие. Даже не противно, как с Сарсом. Вообще ничего. Ну губы, ну руки. Чужие. Неудобно только. Зачем обязательно даму нагибать так, будто хребет ей переломать собираешься? Впрочем, росточком блондин не вышел. Ему тоже, наверное, не слишком комфортно. Ладно, а дальше-то что?
15
Бретёр — заядлый, профессиональный» дуэлянт, готовый драться на дуэли по самому незначительному поводу.