Когда мы подобрались ближе к съемкам той самой сцены в конце фильма, режиссер стала просто отмахиваться от меня, если я подходил к ней с этим вопросом. Что-то вроде: «Заткнись, Донни!» Будучи человеком с прекрасным чувством юмора, она дала мне кличку Принц Идей. Я расстроился. Как еще мне реагировать?
Часть проблемы в самом беспокойстве. Ты хочешь сделать как лучше, но если цель слишком мелкая, то тебя может одолеть беспокойство. Я часто пишу слово «бесцельно», когда прорабатываю свою роль по сценарию. Это помогает не сужать прицел настолько, чтобы начать промахиваться. Почти как с тем тренером по боулингу, который никак не мог бросить шар.
Итак, я все больше напрягался, а режиссер продолжала отмахиваться от меня. До съемок сцены оставалось несколько дней, я стал совсем плохо спать. Я просыпался посреди ночи и говорил себе: «Так, прекрати. Ты пытаешься выжать апельсиновый сок из яблока, найди уже какой-нибудь выход». Потом до меня дошло, что нужно попросить помощи у других людей.
Мы хорошо ладили с главным оператором, продюсером и техническим экспертом. Я подошел к ним и сказал: «Парни, давайте вместе поможем режиссеру сделать этот фильм хотя бы немного лучше». Так и получилось: они стали моим незримым режиссером. В конце концов сцена все равно вышла не идеальной, но стала гораздо круче. По крайней мере мне удалось сделать ее пригодной для работы, хотя и пришлось помучиться, поунывать, не раз испортить себе настроение, не спать ночами. И это еще мелочи. По-настоящему большие проблемы могут просто тебя раздавить. Как говорит Незнакомец в «Лебовски»: «Иногда ты ешь медведя, а иногда, что ж, медведь ест тебя». Дело начинает плохо пахнуть. Что же дальше? Ты отслеживаешь свои мысли: «Ага, вот как я обычно поступаю в подобных ситуациях. Интересно. Хочу ли я сейчас поступить так же? Уверен ли я, что это лучшее решение проблемы? Возможно, мне стоит просто вкурить и поимпровизировать».
Достижение совершенства — всего лишь один из берегов. Есть и много других: если бы я только мог стать лучше, счастливее, успешнее.
Берни: Если бы я только мог достичь просветления.
Джефф: Неплохая заявка.
Был один замечательный монах-бенедиктинец и к тому же гончар: брат Томас Безансон[22]. Он создавал прекрасные скульптуры и керамику, но был из тех художников, которые разбивают девяносто восемь из ста своих творений, потому что считают только два достаточно хорошими.
С другой стороны, бывают художники вроде Пикассо, которые делают, по сути, то же самое, но в ином ключе. Сначала они говорят: «Пусть будет вот так» — и рисуют пейзаж какой-нибудь Французской Ривьеры.
Ты им говоришь: «Вау, вот это круто!»
Они смотрят на картину еще раз: «Нет, это не совсем то, что нужно».
Тогда ты бросаешься увещевать их: «Подождите! Подождите, вы же только все испортите! Хотя… нет, теперь я что-то вижу. Вот это уже интересно! Боже, какая красота! Ладно, тогда оставьте вот так. Нет-нет-нет, что же вы делаете! Вы опять все портите к чертовой матери!»
И после того, как они сделают так пять или шесть раз, сминают рисунок в комок, выбрасывают его и говорят: «Вот теперь у нас появились кое-какие идеи».
Нет ничего ценного. Либо все ценно, либо ничего, понимаешь, о чем я?
Берни: Есть целый стиль японской керамики, где трещины и сколы на изделии только приветствуются керамистами[23].
Когда тебе не дает покоя мысль о совершенстве, ты застреваешь в ожиданиях. Но можно сконцентрироваться на том, где ты сейчас и что происходит в этот момент. Когда я общаюсь с учениками, они иногда рассказывают, что прочитали в книге или услышали от учителя, как должно быть, но они пока так не умеют. Я им отвечаю: «Позаботьтесь о себе сейчас. Подружитесь с тем, что уже происходит, а не только с идеальной картинкой себя или мира. Где вы сейчас, как вы заботитесь о себе прямо в эту минуту?»
Единственно верный путь — не стремиться к совершенству, отказаться от других берегов, к которым ты тянешься в уме, и вместо этого джемить с тем, что вокруг. И если уж так вышло, что я перфекционист, и это важно в сложившейся ситуации, то я и буду заботиться об этом перфекционисте. Возможно, я пойму, что никогда не достигну совершенства, что всегда можно сделать лучше, но я все равно позабочусь о том парне, который хочет извлечь идеальный звук из инструмента. Не потому, что так правильно или неправильно. Просто это я вот прямо сейчас и именно о себе таком хочу позаботиться.
22
Томас Безансон (1929–2007) — канадский художник-керамист, в частности известный работами из фарфора и мастерством использования сложных глазурей. Во многом на его творчество повлияли традиции японского и китайского керамического искусства.
23
Речь идет о кинцуги — японском искусстве реставрации керамических изделий, философия которого состоит в том, что следы времени (выбоины, трещины, потертости) — неотъемлемы от истории объекта и поэтому не заслуживают маскировки.