— Как хорошо, что тебя не встретил твой зять, — говорит сестра и прячет Мамалдыка в подпол.
Загудел, зашумел лес, является зять и прямо с порога:
— Фу-фу, человеком пахнет!
— Как не пахнуть, когда целыми днями среди людей бываешь, — говорит сестра.
— Вытаскивай его поскорей, я есть хочу! — закричал на нее муж.
— А если это мой брат, и его есть будешь? — спрашивает Чеппи.
— Если это Мамалдык, пусть выходит, — сразу смягчился муж, — я его не только не трону, а три дня сам угощать буду, не пожалею три бочки вина.
Три дня пьют-едят, все три бочки до дна выпили. На прощание Ястреб три пера у себя из хвоста выдернул и Мамалдыку отдал:
— Понадобится моя помощь — спали эти перья, сразу же явлюсь.
Пошел Мамалдык дальше и теперь-то уже дошел до своего будущего тестя Арсюри. Тот обрадовался, вывел к нему свою дочь-невесту и, не откладывая, справил свадьбу.
Арсюри был уже стар и после свадьбы своей дочери прожил надолго. Перед смертью он позвал зятя и отдал ему двенадцать ключей. Одиннадцать из них блестели, как начищенные, видно, все время были в ходу, а двенадцатый совсем заржавел.
— Этими одиннадцатью ключами, зятек, ты можешь пользоваться, сколько тебе угодно, — сказал Мамалдыку Арсюри, — а двенадцатым ни я, ни мой отец, ни мой дед ничего не открывали, и ты тоже не открывай.
С этим и помер тестюшка.
Мамалдык взял ключи и начал обходить оставшиеся ему в наследство амбары и подвалы. Открыл один амбар — в нем доверху пшеница насыпана, открыл другой — бочки мяса впрок насолены. В подвалах тоже чего только не было: и оружие всякое, и конская сбруя, и меха всех зверей.
Дошел Мамалдык до одиннадцатого подвала, открыл, а он полон человеческими головами. Закрыл тут же, а про себя думает: «А что же в двенадцатом? И почему мой тесть не велел его открывать? Что если хоть одним глазком заглянуть?» Приоткрыл он дверь двенадцатого подвала, заглянул в него и ахнул: там сидел Вэресэлень — Змей, самый страшный из всех злых духов, про какие только приходилось Мамалдыку слышать от своих родителей. Вэресэлень может пристать к человеку как болезнь. Для него ничего не стоит через трубу явиться к одинокой женщине в образе мужчины и улечься с ней в постель. Он может вместе с молнией попасть в дом к одинокому мужчине в образе женщины. Он может все… И как только Мамалдык увидел сейчас огнедышащую пасть Змея, его сразу же обуял великий страх. Забыв про все на свете, он побежал в дом. Но открывает он дверь и видит — Змей уже сидит в доме, обнявшись с его женой.
— Спасибо, Мамалдык-тус, что освободил меня, — говорит Змей. — За это я тебя не трону, уходи подобру-поздорову на все четыре стороны.
До слез обидно Мамалдыку: из собственного дома выгоняют, а только что поделаешь, со Змеем спорить не будешь, надо уходить.
Пошел он куда глаза глядят. Идет, а сам все думает, как бы со злым Змеем счеты свести, как бы его одолеть. И тут он вспомнил про своих зятьев. Взял он волосок, чешуйку, перо и спалил их. Тут же явились зятья и спрашивают:
— Чем можем пособить тебе, Мамалдык?
— Я выпустил Вэресэленя, а он отнял у меня жену и выгнал из дома, — пожаловался Мамалдык. — Надо его, во что бы то ни стало, убить.
— На это у нас сил не хватит, — отвечают ему зятья. — Ты лучше упроси жену, чтобы она выведала у Змея, где находится его душа. Тогда нам легче будет с ним разделаться.
Мамалдык так и сделал. Жена спросила у Вэресэленя, где его душа. Тот ответил: «Посреди моря-окияна стоит дуб, в том дубе — бык, в быке — утка, в утке — три яйца. В яйцах моя душа».
Мамалдык взял топор и поплыл морем. Нашел дуб и срубил его. Из дуба вышел бык. Мамалдык спалил волос Волка, тот прибежал и разодрал быка. Из быка вылетела утка, Мамалдык спалил перо Ястреба, тот настиг утку, но яйца из нее упали в море. Мамалдык спалил рыбью чешуйку, приплыла Рыба и достала со дна морского яйца. Мамалдык одно яйцо разбил тут же, а остальные понес домой.
После того, как Мамалдык разбил первое яйцо. Вэресэлень захворал и затревожился: «Что-то душа не на месте, уж кто не добрался ли до нее? Пойду-ка, посмотрю». Но только он хотел дверь открыть, Мамалдык — шмяк! — на порог два остальных яйца. Вэресэлень тут же и упал замертво.
Зажили Мамалдык со своей молодой женой в мире и спокойствии, много детей, говорят, нажили, а добра всякого у них и так было не счесть.
СТАРИК УХ
или-были старик со старухой. Дети у них поумирали. Рос здоровым лишь последний сын Иван.
Когда исполнилось Ивану семнадцать лет, стал он просить родителей, чтобы отдали его в какое-нибудь учение.
— До ученья ли тут, — сказал отец, — когда и так концы с концами едва сводим.
Но сын не отступал от своего, и родителям пришлось уважить его просьбу.
Напекла мать лепешек, отец пошел провожать сына. Идут полями да лугами, доходят до опушки леса. Решили отдохнуть.
Только-только Иван собрался было присесть на облюбованный пень, как из-под пня появляется белобородый старик Ух и уводит его с собой под землю.
Отец просит-умоляет вернуть сына, но старик Ух и слушать его не хочет.
— Загляни через год, — говорит, — а раньше и не показывайся.
Проходит год, отец берет с собой еду в кошель, прощается с женой и идет на знакомое место. Садится на знакомый пень и вздыхает:
— О-ох!
На его вздох из-под пня сразу же вылез старик Ух — Белая борода.
— Явился? — спрашивает старик и сквозь щель уводит его под землю.
В подземном мире, оказывается, так же, как и на земле, зеленеют луга, текут реки, шумят леса.
Приходят они в дом Белой бороды, старик ставит в передний угол свечку и сказав: «Я сейчас приду», уходит. Появляется сын. Он за год так изменился, что его трудно узнать.
Обнялись отец с сыном, расцеловались.
— Я за тобой пришел, — говорит отец.
— Не так-то просто меня вызволить отсюда, — тяжело вздохнул сын. — Старик назначит тебе много всяких испытаний. Слушай, что я скажу, и запоминай. Таких, как я, у старика двенадцать. Сначала он нас сделает голубями. Все мы будем одинаковые, перо в перо, а тебе надо будет узнать меня. Замечай: в полете я одним крылом коснусь пола. Потом он превратит нас в двенадцать борзых собак. Все мы будем одной иссиня-черной масти, и станем бегать вокруг тебя. Будь внимателен: пробегая мимо тебя, я опущу левое ухо. После этого он сделает из нас двенадцать рысаков вороной масти. Следи: когда я буду проходить мимо тебя, я взмахну хвостом. Потом он превратит нас в двенадцать девушек. Мы все будем неразличимо похожи друг на друга и одинаково одеты. Меня можно будет узнать по кольцу на пальце правой руки; проходя мимо тебя, я сверкну своим кольцом. Под конец он сделает нас двенадцатью парнями, похожими друг на друга, как двенадцать капель воды. Будь внимателен: проходя мимо тебя, я отведу левую руку назад и взмахну ею…
Только-только сын договорил эти слова и ушел, заявился старик Ух.
— Не скучал без меня? — весело спрашивает старик.
— Не успел заскучать, — в тон ему ответил Иванов отец.
— Так, значит, хочешь забрать своего сына? — продолжает старик. — Что ж, так и быть, я тебе его отдам. Но отдам только в том случае, если ты сумеешь узнать его среди двенадцати ему подобных. Смотри и узнавай.
С последними словами Белая борода открывает левую дверь и в горницу влетают двенадцать голубей. Голуби все, перо в перо, одинаково сизые. Но один в полете коснулся крылом пола. Отец Ивана заметил это и говорит:
— Вот он, мой сын.
— Ах, окаянный, узнал! — сердито проворчал старик Ух.
Голуби улетели, дверь закрылась. В ту же минуту открылась правая дверь, и вбежали двенадцать борзых собак. Прыгают вокруг Иванова отца, лают, и у всех хвосты трубой, а уши — торчком. Лишь у одной собаки левое ухо опущено. Отец говорит: