Лишь эта мысль придавала ей сил, хотя всякое событие потеряло для девушки яркие краски. Она выполняла последние школьные дела на автомате, избегая любых вопросов однокурсников, в том числе Эбби, и боялась, что не справится с задачей, как только увидит Роланда, поэтому на ужин в честь окончания долгой и изнурительной девятилетней учебы шла как на каторгу. Счастливые выпускницы в красивых нарядах с дипломными свитками и грамотами мелькали перед глазами, оставляя на душе неприятный осадок, ведь для Реи предстоящий праздник олицетворял добровольную пытку. Но, дабы усыпить бдительность Роланда, Рея заставила себя надеть обычный летний сарафан на тонких бретельках глубокого синего цвета, больше не скрывая своих шрамов. Ведь артефактор слишком проницателен, чтобы не обратить внимание на то, как она выделяется в пестрой нарядной толпе учениц в обычных школьных брюках и рубашке. Она спустилась в обеденный зал вместе с Эбби, сжимая в руке его чувственное послание в стихах, оставленное в библиотеке, и мечтала провалиться сквозь землю.
«Я брел во мраке много лет,
Но ты явилась, словно свет.»
Ей удалось спрятаться за спинами своих однокурсников, пока она усаживалась за стол, но цепкий пронзительный взгляд буквально пожирал ее кожу. Рея чувствовала его на себе, но не решалась поднять глаза и встретиться с серыми омутами, которые в один момент заставят ее передумать.
Богато накрытый стол и изобилие блюд девушка расценила как пир во время чумы, поэтому не притронулась ни к одному угощению, словно моря себя голодом за слабость характера. Вокруг все веселились, смеялись, рассказывали истории из совместной школьной жизни, а Рея вспоминала весь прошедший год и думала, что собственную смерть ждала с меньшим сожалением и скорбью. Она обессиленно прикрыла глаза, когда Фабиан начал торжественную речь как всегда с загадочным и скрытым подтекстом, и в какофонии звуков ей померещился голос Роланда. Она решилась посмотреть на него. И пропала.
«И я считаю дни до встречи,
Твой взор и облик безупречны.»
Рея пыталась дышать глубоко, загоняя в себя воздух, но он будто плавился вокруг вместе со свечами, и оттого простой вздох казался невероятно сложным усилием. Голова закружилась от недостатка кислорода или от переполнявших эмоций, и девушка, не выдержав давления, сорвалась с места, подгоняемая страхом и тревогой. Она пошла прямиком в Зал собраний, потому что знала, что только там ее никто не потревожит, а оказаться в одиночестве для нее было жизненно необходимо.
Привычное помещение для тренировок встретило ее насмешливым отблеском свечей, которые Рея одним резким взмахом погасила потоком воздуха почти полностью. Она дала волю слезам, ощущая себя слабым бесхребетным существом, которое не в состоянии защитить даже любимого человека, и чем ближе Рея подходила к зеркалам, тем сильнее ненавидела отражение в них. Приблизившись к самому широкому из них, она вперила разочарованный взгляд на девушку, смотревшую на нее по ту сторону отражения. Рея совсем не узнавала ее, потому что вся неиссякаемая храбрость и бесстрашие темноволосой куда-то улетучились, уступая место бессилию и злобе на саму себя. Она зарыдала сильнее, опускаясь на колени, и отчаянно закричала, ударяя по зеркалу кулаком и разбивая поверхность на мелкие кусочки, чтобы переключить душевную боль на физическую. Капли крови упали на сарафан, пачкая синюю ткань, и Рея пустым взглядом уставилась на израненную руку, но рубиновая жидкость не вызвала в ней никаких эмоций.
Слегка пошатываясь, она с третьей попытки смогла встать на ноги, и, собрав волю в кулак, на негнущихся ногах направилась в кабинет преподавателя артефакторики, чтобы сделать то, о чем просил ее Фабиан. Чтобы спасти Роланда от самой себя.
Рея не явилась ни в назначенное время, ни через час после него. Она так резко исчезла из обеденного зала, что Роланд за непринужденной беседой с коллегами потерял ее из виду, а когда спохватился, то место девушки за столом уже занял кто-то другой. Он переживал, не случилась ли с ней беда, потому что на празднике Рея вела себя странно, и уже несколько раз справлялся у Маргарет, не появлялась ли девушка у нее, но лазарет пустовал и крыло курса тоже. Роланд снова обошел комнату, нервно откидывая пряди со лба и то и дело отпивая горький виски, и, наплевав на все правила и устои, принял решение отправиться на ее поиски в тот момент, когда раздался робкий стук по дереву. Он буквально подлетел к выходу, рывком открывая дверь, и едва не зарычал от злости, когда увидел невозмутимое лицо девушки.
— Где ты была? — процедил Роланд, нахмурившись.