— Ты нормально себя чувствуешь? — спросила Теари, которая шла слева от меня. Рядом с ней шествовал Кир, чуть в отдалении — Вэйр.
— Как обычно. А что такое?
— Ты… бледный какой-то. Я раньше не замечала, — Теа сощурилась, рассматривая мое лицо.
— И правда, — подхватил Тилон. — Ты не вампир, случайно? По цвету так очень похож.
Мой сосед рассмеялся, я выдавил улыбку в ответ. Чувствовал-то я себя хорошо, даже здорово, но в чем же дело? Почему мне это не нравится?
Далеко мы заходить не стали, по словам Моллона, даже близко не подобрались к первой Границе.
— Переход во вторую зону оставим на завтра. Пока же осмотритесь тут как следует. Опытный лесоходец определит, в какой зоне он находится, только взглянув на растения. Так же, как лесные твари, определенные виды растут строго в своих зонах. Предлагаю вам найти то, что произрастает только до первого барьера.
Довольно быстро я нашел небольшую группку грибов-синявок, которые раньше регулярно собирал для Меркиса. При их виде даже настроение улучшилось. Трогать я их, впрочем, не стал, хорошо помнил правила сбора. Перчаток у меня с собой не было, да и гриб переводить просто так не хотелось. Сорву его сейчас — пропадет же. А вещь-то полезная. Вряд ли кто-то будет его собирать здесь, но все же. Совесть не позволяла.
Странное чувство не прошло. Я по-прежнему бродил между деревьев, словно во сне. Еще мне стало казаться, что я слышу какой-то гул. Возможно, шумело лишь у меня в голове, я бы не удивился. С каждой минутой гул нарастал, превращаясь из далекого слабого звука в мощный, давящий на барабанные перепонки шум. В ушах неприятно закололо.
Взглянув на остальных, я понял, что в этот раз неладное творится не только со мной. Некоторые из студентов закрывали уши руками, Мервин прислонился к стволу ясеня, вытирая рукой пот со лба. Дэли, высокая девушка с коротко стриженными темными волосами, присела на землю. Ее лицо было белым как мел. Происходило что-то неправильное.
Этот гул отчего-то показался мне знакомым. Вроде бы раньше уже что-то такое слышал. Но где?
— Все ко мне, быстро, — раздался четкий и взволнованный голос мастера Моллона. — Мы возвращаемся.
Собрав всех учеников, Моллон не говоря больше ни слова развернулся к выходу из Леса. Вэйр настороженно рассматривал верхушки деревьев, будто надеялся обнаружить где-то там источник гула. Его правая ладонь сжимала рукоять меча, висевшего в ножнах на поясе.
— Что происходит? — взволнованно спросила Теа, массируя пальцами виски. — Голова раскалывается.
Вероятно, мне только почудилось, но в Лесу похоже стало темнее. И тише. Не считая мерзкого гула, я не слышал больше ничего из природных звуков. Шелест листьев, птичье пение — ничего. А было ли оно с самого начала? Вроде бы было…
Мои мысли начинали путаться. Уже с трудом вспоминалось то, что происходило всего то с час назад. Я становился рассеянным и заторможенным. Ноги были ватными, так что идти стало сложно — я не чувствовал опоры. И при всем при этом не пропадало то ощущение радости, блаженства и спокойствия. Словно кто-то подправил мне Сеть магией чувств. Только… не совсем так.
Я не замечал, сколько мы уже прошли. Время изменило свое течение для меня, возможно, что мы шли всего лишь пять минут, а мог пройти и целый час. Хотя все же я склонялся к тому варианту, что мы уже должны были выйти из Леса, просто потому, что изначально углубились в него всего футов на триста.
Идущий впереди меня Кир резко остановился, и я ткнулся носом ему в спину. Парень даже не обратил на это внимания, во все глаза уставившись на мастера Моллона.
Наш гигант-учитель стоял чуть впереди и не двигался. Вэйр, вынувший меч из ножен, медленно подходил к нему, пристально вглядываясь в пространство перед собой.
А посмотреть было на что. Вернее, увидеть мы ничего не могли, но именно это то и было поразительно.
В трех шагах от Моллона не было ничего. Пустота. Белое, как молоко, пространство, в котором нельзя было различить абсолютно ничего. Это не было похоже на туман.
— Не бывает такого густого тумана, — сказал кто-то из моих одноклассников. Кажется, это был Вэлс. У него из уха тонкой струйкой начала сочиться кровь. Парень вытер ее тыльной стороной ладони, поглядел на красные разводы на своей коже безумными глазами.
От страшного гула ломило уши и болела голова. Перед глазами плясали разноцветные пятна.
Моллон медленно развернулся к нам лицом. Он был бледнее обычного, но все же лучше нас переносил чертов звук.