— А поцелуй?
— Она просила прощения за то, что сделала четыре года назад. Одумалась… — он вздохнул. — Чёрт! Да я просто не ожидал, что она полезет целоваться. Поэтому был немного в замешательстве.
Девушка продолжала на него сердито смотреть.
— Эби?
Она внимательно смотрела в его глаза, читая его эмоции, чтобы понять правду ли он говорит. Кого она обманывала? Она уже его простила. Эби смотрела в его глаза и поняла, что доверяет этому мужчине. А Джеральду ужасно хотелось утонуть в зелёном омуте её глаз, ощутить руками её тело, впиться в её мягкие губы. Он резко схватил её и прижал к себе.
— Кошечка моя, я очень соскучился, — прошептал Джер и прильнул к её губам.
Настойчивый язык разомкнул мягкие, чувственные губы и Джер с наслаждением вздохнул от этого проникновения, которого ждал несколько дней. Эби упиралась руками в его грудь, но тщетно. Её тело в его руках было словно глина в руках опытного гончара. Она почувствовала его запах, вкус любимых губ и голова пошла кругом. И вот она уже обвила руками его шею и запустила пальцы в его волосы. Это был жадный поцелуй истосковавшихся любовников. Губы терзали друг друга, языки с жадностью проникали внутрь, а зубы покусывали нежную кожу. Этот поцелуй заставлял сердца биться сильнее, кровь течь по венам быстрее. От близости тел возбуждение нарастало и дыхание участилось.
Никос увидел, что парочка померилась и целуется, поэтому стал отчаливать, улыбаясь и мурлыча какую-то песенку себе под нос.
Джер прервал поцелуй и взял ладонями её лицо.
— Прости меня. Я болван. До сих пор ругаю себя за то, что я повёлся на эту чушь, — улыбнулся он.
— Действительно болван, — Эби неожиданно сделала захват и толкнула его с пирса, но Джер успел её схватить сильной рукой за талию и увлечь за собой.
Они оба упали в воду. Эби вынырнула первой и быстро стала грести к берегу, Джер её нагонял. Ещё в воде он её схватил и прижал к себе спиной. Крепко держа её обеими руками, прошептал ей на ушко:
— Не отпущу теперь никогда. Я знаю, что кошечки любят бродить сами по себе, — он поцеловал её в шею. — Но я буду твоей тенью? Буду следовать за тобой, теперь ты от меня не отделаешься, — рассмеялся он.
— Ты готов быть просто тенью? — повернулась Эби к нему лицом, улыбнулась и закусила нижнюю губу. — Кошечке не нужна тень, Джер, ей нужен вожак, ради которого она не будет бродить сама по себе, а последует за ним, — она обвила руками его шею и прильнула к его губам. — И куда ты меня поведёшь? — спросила она продолжая ласкать его губы.
— Сейчас только до постели, — прошептал он, проведя руками по её округлым бёдрам и подхватив на руки. — Нет! Это далеко. Мокрый песок меня тоже вполне устроит. Ты же хотела этого, помнишь? — рассмеялся Джер.
— Помню, — она поцеловала его в ухо и прошептала. — Хочу тебя.
Эби обхватила его ногами и крепко держалась за шею, продолжая целовать. Джеральд побрёл к берегу. Он опустил её на влажный песок недалеко от скалистого уступа и стал покрывать горячими страстными поцелуями её солёную кожу. Её тело тянулось за каждым поцелуем, словно не хотело отпускать его губы, а руки ласкали его плечи и снимали мокрую рубашку. Джеральд, покрывая поцелуями её упругий живот, стянул с неё мокрые шорты и плавки. Затем пришла очередь верхней части бикини. Он с упоением ласкал её грудь, обводя круги вокруг розовых сосков, зажимая их губами и покусывая, а Эби издавала сладостные стоны, прижимаясь к нему сильнее. Они избавились от одежды и предались страсти на пляже у кромки прибоя. Закатные лучи солнца согревали их и без того разгорячённые тела, а шелест прибоя поглощал стоны наслаждения и крики страсти. Этой страсти не нужны были долгие прелюдии, потому что слишком сильно они истосковались друг за другом. Их страсть рвалась наружу, зная все секретные точки их тел, вызывающие удовольствие от прикосновения к ним. Эта страсть, как первый глоток воздуха, который нужен спасённому утопающему, чтобы выжить. А потом, позже, будет другая, медленная и неторопливая.
Джер приподнялся на одной руке и посмотрел в её красивые зелёные глаза, затуманенные экстазом. Её тело отзывалось на каждое его движение и прикосновение. Она была словно его продолжением и это вызывало в нём настоящий восторг. Её изящная шея выгнулась, запрокидывая голову назад, веки вздрогнули, между бровями пролегла знакомая складочка, из груди вырвался громкий стон, второй и третий перешли в глухой крик. Дрожь, приятно сжимающая его внутри, прошлась по всему её телу, а пальцы сильно сжали его плечи.