Более строгого преподавателя днем с огнем не сыскать!
— Красницкий? Синицына? — окликнула она их в своей слегка грубоватой манере. — Вы что? Опять? Да сколько же можно-то? Ты погляди, что творят?! Им выпускаться меньше, чем через месяц, а они мне тут концерты закатывают!
— Да все в порядке, — попытался объясниться Слава, — мы просто…
— Знаю я ваше «просто»! И нянчиться с вами не собираюсь. В общем так, молодые люди, к директору!
— Ну, Мария Константиновна!
— Без разговоров, Синицына! Живо за мной! Оба!
Глава 8
Избежать нравоучений не удалось. Надежды на побег рухнули, так как Полякова передала их прямо в руки Николаю Васильевичу — директору школы. Сама же отправилась на урок. Тем более, звонок уже прозвенел.
Дверь за спиной стремительно захлопнулась, отрезая их от остального мира.
«О! Сейчас начнется! Экзекуции быть!»
Всего на секунду отвлекшись от просмотра документов, Мосолов красноречиво кивнул в сторону небольшого кожаного диванчика, расположенного у дальней стены прямо напротив его рабочего стола.
Пожав плечами, Славик небрежно развалился на вышеупомянутом диване в совершенно расслабленной позе, широко расставив ноги в стороны.
Все бы ничего, но таким образом он занимал две трети свободного места.
Как не крути, а ютиться у подлокотника Ирина точно не собиралась:
— Двигайся давай! — тихонько шикнула, пытаясь отвоевать хоть немного личного пространства. — Ты не дома вообще-то! Еще бы разлегся тут!
— А в чем дело? Пятая точка не помещается? — вторил ей таким же недовольным шепотом. — Так ты не теряйся! На колени ко мне прыгай!
— Я тебе сейчас так прыгну, что единоборства твои цветочками…
— Кхе-кхе! — прокашлялся Мосолов, напоминая о своем присутствии. — Закончили прения сторон!
Ира виновато уставилась на красный шерстяной ковер у себя под ногами:
— Извините!
— Да, Николай Васильевич, извините Синичку! Она малость не в себе!
— Ах ты сво…
— Прекратить пререкания немедленно! — дождавшись смирения и завладев их вниманием окончательно, директор продолжил: — Ну, рассказывайте, вредители! Чего натворили на этот раз?
— Кто? — с притворным изумлением возмутился Слава. — Мы?
— Мне напомнить тебе про окно в кабинете биологии, Вячеслав?
— Нет, спасибо!
— Значит, кривляния в сторону! Итак, что случилось?
Красницкий шумно выдохнул:
— Ничего не случилось, Николай Васильевич! Стояли себе тихо-мирно. Никого не трогали. Просто общались с Синицыной — она, между прочим, собиралась меня с победой поздравить… да?
— Да! — Ира усиленно закивала, подтверждая его слова. — Да, конечно! Собиралась. Почти поздравила…
— Вдруг в кабинет влетает совершенно взбесившаяся географичка…
— Мария Константиновна, — поправила одноклассника. — Он хотел сказать, Мария Константиновна!
— …и обвиняя во всех смертных грехах, тащит нас к Вам! Нет, ну нормально?
— В вашем случае, уважаемые, это не только нормально, но и крайне предусмотрительно со стороны Поляковой! Вот что значит педагог со стажем! Что до вас двоих…
Пламенную речь директора прервало настойчивое дребезжание мобильного телефона. Едва взглянув на экран, Мосолов нахмурился. Помрачнел.
А после схватил свой сотовый и направился в сторону выхода:
— Так, ребята, у меня очень важный звонок! Повторяю, как для первоклашек: сидите тихо, я скоро вернусь! Зинаида Павловна еще в приемной, и внимательно проследит за тем, чтобы вы не улизнули на этот раз!
Когда дверь за мужчиной захлопнулась, Синицына едва не застонала вслух от досады и отчаяния. Ну, все! Приплыли!
На окнах решетки. В приемной — секретарь Зиночка.
«Я будто угодила в ловушку. В ловушку вместе с ним».
И от подобной мысли стало действительно не по себе. Прямо в жар кидануло. Внутренности точно кипятком ошпарило. От простого осознания: еще никогда прежде они со Славиком не оставались наедине в замкнутом пространстве. Никогда. Ей бы отойти от него, да подальше. Как вариант, вообще пересесть на стул, стоящий подле директорского стола. Но она боялась даже шелохнуться. Дышала и то через раз. Не говоря уже о том, что ног своих совершенно не чувствовала — мышцы полностью онемели.
Словно атрофировались внезапно. И так не вовремя.
Зато Ирина прекрасно чувствовала на себе его пристальный взгляд.
Тяжелый. Долгий. Внимательный.