Но потом вдруг обвалилась крыша. Сначала звонок Гейл, заставший Джулию с Эллиотом в постели. Поспешное одевание Эллиота и столь же стремительный уход. Сама Джулия в те минуты лихорадочно пыталась настроить себя на разговор с Гейл. То, что Эллиот не пошел на свидание с Гейл ради встречи с ней, напугало Джулию до смерти. Конечно, Эллиот тот еще подлец, но все же он не легкомысленный и не безмозглый. Такой его поступок трудно было вообразить — не потому, что Эллиот не был бессердечным, а потому, что он всегда все тщательно планировал.
Потом этот долгий разговор с Гейл по телефону, который продолжался вплоть до того момента, пока Эллиот не добрался до своей любовницы. От этой беседы с ума можно было сойти! Чего стоили одни параноидальные вопросы Джулии, когда она спрашивала Гейл, где, по ее мнению, может находиться Эллиот.
В общем, сегодня с утра Джулия готова была свернуть Эллиоту башку, но в офисе ее ждала записка, которую ей передал помощник Эллиота. Босс сообщал, что его не будет в городе два дня. Куда именно он уезжает, Эллиот написать не потрудился.
Джулия выпила кофе, выкурила сигарету и, просмотрев «Таймс» — это входило в ее обязанности — стала размышлять о предстоящей вечером встрече с Гейл. К этому событию надо подойти во всеоружии. Однако очередной звонок Гейл вновь выбил ее из колеи. Подружка сообщала о том, что Эллиот сделал ей предложение, и она, скорее всего, согласится, потому что вдруг поняла, что давно любит Эллиота.
Весь день после этого Джулия пыталась унять головную боль. Поначалу две таблетки аспирина подействовали на головную боль как чеснок на вампира, но потом, освоившись, боль привольно растеклась по всей голове. Причина головной боли была ясна как божий день, но легче от этого не становилось. Джулия оказалась перед дилеммой: либо говорить Гейл правду, либо не говорить. Необходимость сделать выбор только усиливала приступы боли. Сначала Джулия хотела было отменить встречу с Гейл, но потом поняла, что все равно не успокоится, пока не поговорит со своей подругой. Либо их отношения приобретут новые оттенки, либо они расстанутся навсегда.
Итак, после работы Джулия вернулась домой и залегла в ванну с «косяком», надеясь отвлечься от предстоящего неприятного разговора. Головная боль прошла, но решения она по-прежнему еще не приняла.
Потом раздался звонок в дверь.
Джулия вздохнула и, подойдя к двери, открыла ее. В комнату стремительно ворвалась Гейл, крепко обняла Джулию, и оторвав ее от пола, пустилась в пляс. Джулия словно одеревенела.
— Фантастика! Это просто фантастика! — вопила Гейл.
Джулия посмотрела на нее сквозь полуприкрытые веки и не проронила ни слова. Она была так напряжена, что это почувствовала даже пребывавшая в эйфории Гейл. Улыбка раз десять на долю секунды исчезала с ее лица, а потом она, наконец, спросила:
— Что-то случилось?
Произнесла это она тоном учительницы, обращающейся к малышу: мол, если у тебя и есть какие-то проблемы, то мы их решим в один момент. Но потом она пристальнее вгляделась в глаза Джулии и поняла, что случилось что-то непоправимое.
— Может, сядем? — предложила Гейл.
Первое, что ей пришло на ум — у Джулии какие-то неприятности с Мартином. Или, быть может, умер кто-то из близких. Или плохие новости от врача. Гейл сразу позабыла о своей радости, готовая всеми силами помочь подруге в беде.
Джулия сразу заметила это. Она и сама поступила бы точно так же. Вчерашняя вспышка страсти казалась теперь Джулии страшной ошибкой. Она недоумевала, как вообще осмелилась на этот мерзкий поступок.
«Но я не знала об этом вчера, — пыталась найти себе оправдание Джулия. — Я не знала, что у них свидание. Не знала, что он собирается сделать Гейл предложение».
Гейл взяла Джулию за руку и повела к дивану.
— Может, сварить тебе кофе? — предложила она.
Но Джулия вдруг остановилась как вкопанная. Это надо сказать или сию же минуту, или не говорить об этом никогда. Чем дольше она будет находиться в обществе Гейл, тем труднее станет сказать ей правду. И тогда Джулии придется жить с ненавистной ей ложью всю жизнь. А если Гейл попросит ее быть свидетельницей на свадьбе? И потом, как она сможет находиться после этого в одном офисе с Эллиотом. С Джулией приключилась самая худшая разновидность паники — когда паникующий не подозревает, что он паникует. Джулия повернулась и посмотрела Гейл в глаза.
— Он был у меня, — выпалила Джулия. — Когда ты звонила вчера, Эллиот был здесь. Он как раз кончил трахать меня в задницу, когда ты позвонила.