— Вообще-то предполагается ужин, — сказала Джулия, усаживаясь на пол и ставя поднос рядом с собой. — Я хотела кое-что приготовить, но…
Не сумев договорить фразу, Джулия неожиданно расплакалась. Закрыв лицо руками, она беззвучно вздрагивала, словно актриса в немом кино.
Гейл несколько минут холодно наблюдала за ней, но потом вдруг что-то засосало под ложечкой. Гейл поняла, что Джулия плачет не только о своей горькой доле — ей жалко всех. Эллиота, чья жизнь расписана как график немецкой железной дороги; Гейл, безвестную учительницу, которой удалось привлечь внимание богатого человека; ей было жалко всех несчастных землян, попавших в капкан презренных ограничений, ставших рабами своих чувств.
Неудивительно, что и на глаза Гейл навернулись слезы, и она почти инстинктивно обняла Джулию за плечи. Джулия сразу напряглась, но тут же успокоилась и тоже обняла Гейл. Сжав друг друга в объятиях, две женщины горько плакали, пока не выплакали всех своих слез.
Нарыдавшись вдоволь, они разжали объятия, и целую минуту возились с носовыми платками, утирая уголки глаз и сморкаясь. Но деваться все равно было некуда — пришлось им вновь взглянуть друг другу в глаза. Обе смущенно улыбнулись.
— У меня на голове, должно быть, творится черт-те что, — сказала Джулия, инстинктивно поправляя прическу.
— Ты прекрасна, — ответила Гейл. — И не только внешне. Я только сегодня поняла, какое ты чудо. Ты замечательный человек. — Гейл поджала губы. — Меня хоть слышно? А то мне кажется, что я говорю из-под картонной коробки.
— Давай выпьем? — предложила Джулия. — Это прояснит наши мысли.
Она разлила вино по бокалам. Вино оказалось чудесным. Они наполнили бокалы во второй раз, и лишь ополовинив их, возобновили разговор.
— Кажется, нам о многом нужно было поговорить, но я вдруг совершенно растерялась. Я не знаю, о чем теперь беседовать, — призналась Гейл. — Я намеревалась обсудить с тобой предложение Эллиота. Потом ты огорошила меня своей новостью. По идее, я должна быть сейчас в ярости, а мне почему-то очень уютно и хорошо. Можно я скину туфли?
— Скидывай все, что хочешь, — ответила Джулия. Фраза эта, отразившись от стены, вернулась эхом обратно. Джулия даже вздрогнула от неожиданности, но тут же решила, что это ей послышалось.
— Сколько лет мы знакомы? — спросила Гейл.
— Не помню. Года три, наверное.
— Забавно. Когда я думаю о тебе, я всегда говорю себе: «Джулия — моя лучшая подруга». Понимаешь, это как определение «Джулия-моя-лучшая-подруга». А вот сейчас мы сидим тут, и я вдруг понимаю, что совершенно не знаю тебя. Странно, правда? Столько лет прошло, а я вдруг поймала себя сейчас на мысли, что никогда прежде не видела твоих слез. И у нас с тобой куча тем, которых мы прежде не касались.
— Наверное, нам было просто приятно находиться в компании друг друга, и мы не нуждались в… — начала было Джулия, но осеклась и покачала головой. — Нет, ерунда все это. Как раз я очень нуждалась в чьей-нибудь помощи, но боялась показаться навязчивой.
— А ты знаешь, что я была увлечена Мартином?
Джулия сбросила туфли, отрезала кусочек сыра и положила его себе в рот:
— Нет, я не знала.
— Я почти влюбилась в него, когда посещала оздоровительный центр. Для меня было таким ударом, когда я узнала, что Мартин женат. Но я сказала себе сразу: «Убери-ка, подруга, свою п… подальше от этого красавца». А в тот же вечер он нас познакомил. Ты мне сразу очень понравилась. Я еще подумала: «Может, я и потеряла славного жеребца, зато приобрела настоящую подругу. А это такая редкость!»
— Ты мне тоже очень понравилась, — сказала в ответ Джулия. — Встречи с тобой действовали на меня чрезвычайно благотворно. Мы тогда как раз вернулись из Европы, и у нас начался первый этап семейного кризиса. К тому же я только-только поступила на работу к Эллиоту, и мне приходилось осваивать все на ходу. В общем, я постоянно пребывала в жутком стрессе. Знакомство с тобой стало своеобразной передышкой в этой бешеной гонке.
Когда в середине своего монолога Джулия произнесла имя Эллиота, Гейл вдруг почувствовала, что сейчас опять разревется, и прикусила нижнюю губу. Джулия заметила это с опозданием и сразу поникла головой.
— Прости меня, пожалуйста, Гейл, — сказала она. — Я совсем не хотела тебя обидеть. Даже не знаю, что со мной произошло. Просто я не трахалась уже почти два месяца. Наверное, ты не знаешь, но у нас с Эллиотом был в свое время роман — еще до того, как ты с ним познакомилась. И потом, мы всегда вместе. Понимаешь? У нас с Эллиотом очень хорошие отношения.