Они оба наблюдали за подопытной птицей, которая сначала вытянула одно крыло, а затем откатилась в сторону.
— Температура ее тела поднялась на четыре градуса, — установила Нита.
Появились первые предательские узелки, и скоро стало ясно, что течение болезни шло своим чередом. Нита сказала:
— Я отправлю пробу крови в лабораторию, чтобы ее исследовали под электронным микроскопом. Но я не думаю, чтобы были какие-нибудь сомнения. А что сделаете вы?
Сэм взял шприц из герметической пластмассовой коробки.
— Во всем этом заключении не хватает только одного фактора, который доказал бы, правы вы или нет, — сказал он.
Он повернулся к постели больного.
— Нет, вы не должны этого делать! — воскликнула Нита.
Она так крепко схватила его за руку, что шприц выпал из его пальцев и разбился о пол.
— Сэм, вы не должны этого делать! Эта проблема уже дебатировалась в ВОЗ. Было предложено вызвать добровольцев, но потом было решено подождать. Это опасно и не так уж и нужно.
— Я другого мнения. Мы не можем быть уверены, что не будет дальнейшего распространения эпидемии, если не докажем, что вирус Рэнд-альфа не может передаваться от человека к человеку, а пока существуют сомнения, мы оба будем сидеть в этом изоляторе, как в тюрьме. Кто-то должен проверить на себе вирус Рэнд-альфа. От командора Рэнда я сам подвергался действию вируса Рэнд-альфа, и поэтому именно я должен быть этим добровольцем. Кто-нибудь против?
— Я должна…
Он улыбнулся.
— В обоих случаях, дорогой доктор, женщины и дети допускаются в последнюю очередь.
Нита долго молчала, потом отвернулась и открыла стерильную коробку.
— Я не могу с вами спорить, — сказала она. — Может быть, вы и правы. Я этого не знаю. Во всяком случае, я не могу вас удерживать. Но я цитолог и не могу допустить, чтобы чрезмерно усердный аспирант заработал гепатит или что-нибудь подобное. Я сама подготовлю вам инъекцию. Согласны?
— О’кей, — сказал Сэм.
Он снова вернулся к своему пациенту, когда Нита готовила культуру. Он знал, что она никогда не сделает попытки воспрепятствовать его эксперименту и не наполнит для этого шприц дистиллированной водой или нейтральной плазмой. Зато существовал вопрос, который решить было крайне важно.
Она могла быть женщиной с типично женскими чувствами и восприятиями, но она все же осталась врачом.
— Готово, — сказала она.
Сэм смазал свою руку спиртом и заметил дрожь, затем взял шприц из ее рук, держа его отвесно, выдавил из него пару капель и погрузил иглу глубоко в свою кожу. На лице его при этом не было никакого выражения.
5
— Вирус Рэнд-альфа не поражает человеческие ткани, — сказала Нита.
Она так крепко сжала одной рукой другую, что кончики ее пальцев побелели.
— Так что едва ли существует опасность, что вы заразились этой болезнью.
Она старалась убедить себя и его в безопасности этого эксперимента, Сэм предполагал, что так и будет. Переход от тихой лабораторной работы к жестокой борьбе не на жизнь, а на смерть был очень быстрым.
— Шансов на это мало, — сказал Сэм, — но подождем. Не хотите ли доложить обо всем Мак-Кею, пока я забочусь о пациенте.
Полицейский все еще спал, но не стало ли его дыхание более глубоким? Сэм перевел на указателе маленький рычажок. Прибор тихо загудел и выплюнул листок бумаги, на котором было нанесено графическое изображение всех регистрируемых данных.
Сэм проследил все кривые по отдельности. Они все показывали ухудшение общего состояния до момента введения интерферона около трех часов назад. После инъекции кривые уплощались, данные стали более благоприятными, когда жаропонижающее сбило лихорадку, но улучшения состояния не наступило. Лихорадка снова возобновилась, пациент, казалось, был более близок к смерти, чем когда-либо. Сэм сейчас же подготовил новую инъекцию интерферона и сделал ее больному. Она не оказала своего действия.
— Доктор Мак-Кей очень сердится, — сказала Нита. -Он назвал вас легкомысленным глупцом, но благодарит за то, что вы сделали. Он напомнил мне о том, чтобы я тщательно наблюдала за вашим самочувствием и регистрировала каждое замеченное изменение, как будто я сама этого не знаю. Вы почувствовали какие-нибудь симптомы?
Она взяла его запястье и бросила изучающий взгляд на шкалы приборов.
— Нет, как вы видите, никакой реакции. Я ничего и не ожидаю. Культуры человеческих тканей достаточно чувствительны. Если бы вирус Рэнд-альфа переносился на человеческие ткани, нам уже давно было бы известно об этом.