Он стал медленно опускаться на колени. Нет, он уже не опускается – он падает, едва осознавая, что наступил тот желанный миг, когда можно позволить себе упасть и потерять сознание.
Глава 2
Айджел дал докторам всего один день, после чего самолично явился в госпиталь. Брион не умер, несмотря на то, что еще ночью его жизнь была под сомнением. Теперь он был вне опасности, и это все, что о нем хотел узнать Айджел. Он с рычанием прокладывал себе путь к палате нового Победителя, встретив наиболее ожесточенное сопротивление у самой двери.
– Вы не имеете права, Победитель Айджел! – закричал доктор. – И если будете рваться силой, мне придется разбить вам голову.
Айджел начал было объяснять доктору, сколь малы его шансы осуществить свое намерение, но Брион перебил их обоих. Он узнал голос ночного гостя.
– Впустите его, доктор. Я очень хочу сейчас увидеть человека, считающего, что на свете есть нечто более важное, чем «Двадцатые».
Пока доктор стоял в нерешительности, Айджел быстро прошел мимо него и захлопнул дверь прямо перед его носом. Он посмотрел на лежащего в постели Победителя. К рукам Бриона были прикреплены капельницы. Глаза смотрели из глубоких впадин, зрачки были окружены сетью красных жилок. Молчаливая борьба, которую он вел со смертью, не прошла бесследно. Его квадратная выступающая челюсть теперь казалась костью, обтянутой кожей, как и длинный нос, и выступающие скулы. Они придавали резкие очертания лицу, обтянутому сероватой кожей. Лишь ежик коротко стриженных волос оставался прежним. Брион походил на человека, перенесшего длительную тяжелую болезнь.
– Вы похожи на грешника после многодневного поста, – заметил Айджел. – Поздравляю с победой.
– А вы вовсе не похожи на Победителя, – парировал Брион.
Но Айджел не обратил внимания на эти слова, вызванные утомлением и раздражением. Тем не менее, в них была доля истины, ибо Победитель Айджел мало походил на Победителя и даже на анварца. Рост и фигура не подкачали, но, увы, все обросло жиром – округлые очертания тела, валики на шее и под глазами. На Анваре не бывает толстых – просто невероятно, что такой толстяк смог стать Победителем. Если под жиром у него и прятались мускулы, то это было незаметно. Лишь глаза выдавали огромную внутреннюю силу. Брион отвел взгляд, так как понял, что оскорбил человека без всякой причины. Но он был слишком слаб, чтобы извиняться.
Вновь взглянув на Айджела, он почувствовал, что того в данный момент занимает нечто столь важное, что он сам, его уколы, даже «Двадцатые» не более интересны, чем пыль, плавающая в воздухе. Брион знал, что таковы причуды большого ума, и постарался выбросить это из головы. Два человека глядели друг на друга, ощущая общее настроение.
Позади Айджела беззвучно открылась дверь, и он повернулся с грацией, доступной лишь спортсмену. В дверях показались доктор и два человека в мундирах. В следующий миг тело Айджела врезалось в них, скорость и сила толчка отбросили вошедших, превратив в клубок тел, рук и ног, после чего Айджел снова закрыл дверь и защелкнул замок.
– Мне нужно поговорить с вами по секрету, – он наклонился и включил коммутатор.
– Ну попробуйте, может быть, я смогу.
– Лежите и слушайте. Думаю, у нас есть около пяти минут, потом они выломают дверь. Так что не будем больше терять времени. Вы отправитесь со мной на другую планету? Есть задание, которое нужно выполнить: это моя работа, но я нуждаюсь в помощи. Вы – единственный, кто может мне помочь. Теперь вы можете или отказаться, или согласиться, – добавил он прежде, чем Брион ответил.
– Конечно, я отказываюсь, – ответил Брион и тут же почувствовал себя одураченным, словно Айджел вложил эти слова ему в уста. – Анвар – моя планета, зачем же мне покидать ее? Здесь моя жизнь и моя работа. Ко всему прочему должен еще добавить, что только что выиграл «Двадцатые». У меня есть определенные обязанности.
– Ерунда. Я тоже Победитель, и тем не менее я, как видишь, улетел. Я понимаю, что ты просто-напросто хочешь немного насладиться успехом, который тебе достался с таким трудом, ведь за пределами Анвара никто не знает, что значит Победитель. Конечно, уважения будет меньше. Ты сейчас стоишь перед лицом огромной Вселенной, и я не осуждаю тебя за то, что ты слегка испуган.
В этот момент кто-то громко заколотил в дверь.
– У меня нет сил рассердиться, и я не могу восхищаться вашими воззрениями, которые позволяют вам оскорблять человека, слишком слабого, чтобы защищаться.
– Что ж, прошу прощения, – сказал Айджел без тени извинения в голосе. – Но ведь есть чувства более важные, чем взаимные оскорбления. У нас очень мало времени, поэтому сейчас я попытаюсь вам объяснить только свою основную мысль.
– Насколько я понимаю, эта ваша мысль должна убедить меня покинуть с вами родную планету?
– Нет. У меня нет намерения сразу же убедить вас таким образом. Но вы должны тщательно обдумать то, что я скажу, и тогда, я надеюсь, многие ваши иллюзии развеются. Подобно всем жителям Анвара, вы верите в гуманизм, занимаетесь наукой и увлекаетесь «Двадцатыми». Вы принимаете этот образ жизни без тени сомнения. Вы ни разу не подумали о прошлом, о тех бессловесных миллиардах, которые жили ужасно, пока человечество медленно создавало те условия, в которых вы сейчас живете. Думали ли вы когда-нибудь обо всех тех людях, которые страдали и умирали в нищете и суеверии, пока цивилизация взбиралась вверх?
– Конечно, я не задумывался о них. Да и зачем? Я ведь все равно никак не смогу изменить прошлое.
– Зато вы можете изменить будущее! В этом состоит ваш священный долг перед страдавшими предками, которые подарили вам сегодняшний день. А если гуманизм для вас не просто слово, то и вы должны сознавать в себе чувство долга. Не хотите сейчас выплатить часть своего долга тем, кто сегодня страдает и живет в таких же тяжелых условиях, как и наши далекие предки?
Стук в дверь стал громче. Это, а также сильнодействующие препараты, которыми напичкали Бриона, мешали ему думать.
– Абстрактно я, конечно, согласен с вами. Но вы же знаете, я ничего не могу сделать, пока не буду вовлечен эмоционально. Логическое решение не имеет смысла, пока оно не подкреплено личностными взаимоотношениями.
– Тогда мы подошли к сути дела, – мягко сказал Айджел.
Он прижался спиной к двери, принимая на себя удары, наносимые по ней каким-то тяжелым предметом.
– Я должен торопиться. У меня, к сожалению, не остается времени на подробности, но я даю вам честное слово Победителя, что для вас лично это важнейшее дело. Только для вас. Если вы поможете мне, то мы спасем семь миллионов человеческих жизней. Таковы факты.
Замок разлетелся, и дверь наконец зашаталась. Айджел, собрав последние силы, навалился на нее и закрыл.
– Вот вопрос, над которым я прошу вас подумать. Почему в галактике, полной войн и ненависти, полной страданий, люди на Анваре все свое существование строят в зависимости от сложной системы игр?
Глава 3
Больше держать дверь было невозможно, Айджел и не пытался. Он отступил в сторону, и в тот же миг в комнату ворвались двое. Не сказав ни слова, Айджел спокойно вышел, пока они осматривались.
– Что случилось? Что он здесь делал? – спросил доктор, испуганно глядя на пациента. Затем беглым взглядом обвел датчики – все в норме. Пациент лежал спокойно.
В течение оставшейся части дня у Бриона было о чем подумать. Осмыслить все, сказанное Айджелом, оказалось очень трудно. Усталость и действие лекарств смягчали соприкосновение с действительностью. Мысли вяло шевелились в мозгу. Что же все-таки имел в виду Айджел? Что это за ерунда насчет Анвара? Анвар таков, поскольку он таков… И какая разница, стал он таким естественным путем или нет?
У планеты очень простая история. С самого начала на ней не было ничего, что могло бы представлять коммерческий интерес. Она находилась в стороне от торговых путей, не распологала запасами полезных ископаемых, которые было бы выгодно разрабатывать и транспортировать на огромные расстояния, в другие населенные миры. Охота на меховых животных была выгодна, но недостаточна для открытого постоянного рынка. Поэтому долгое время не делали вообще никаких попыток колонизировать эту планету. В конце концов она оказалась заселенной скорее случайно. Несколько научных групп организовали здесь обсерваторию и исследовательские станции для наблюдений за необычным анварским годом. Длительное пребывание в обсерватории заставило многих ученых перевезти на эту планету семьи, и население планеты медленно, но верно начало увеличиваться. Добавилось также некоторое число охотников на пушного зверя. Таким было начало.