Есть группа критиков стереотипного типа. И это, по большому счету, трудно им ставить в вину. Ибо девяносто процентов людей вообще отличается, к сожалению, стереотипностью мышления. Но выглядеть (и именно выглядеть в глазах окружающих, а не быть на самом деле) оригинальным хочется абсолютно всем. И вот этот-то элемент оригинальничания и начинает двигать некоторыми людьми. Собственно, выступать в роли критика всегда считалось особо важной и даже почетной миссией, которая, по мнению большинства, заслуживает особого уважения и расположения с точки зрения общественного мнения. Другой вопрос, что такая миссия накладывает на человека и совершенно особенные обязанности и обязательства. Причем, не только перед обществом, но и перед Высшими силами. Но об этом 999 человек из тысячи предпочитают не только не думать мало — мальски серьезно, но даже мимолетно не задумываться. Никто, вроде, об этом не думает, так я, что — рыжий? Вот так и возникает принципиальная духовная безответственность и легкомысленность, неутоленная амбициозность, ненасытная жажда общественного признания своих гигантских искаженных и извращенных «талантов».
Критик стереотипного плана ориентируется, в первую очередь, на распространенные в конкретном обществе, в данное время, понятия того, что такое хорошо и что такое плохо (условно говоря). Ибо, эти понятие нередко со временем могут существенно изменяться и количественно, и качественно. Все, что хотя бы отчасти (и, тем более, в принципе) не соответствуют выбранным стандартам и стереотипам, объявляются таким критиком как неправильное, несовершенное, незаслуживающее похвалы и одобрения, поддержки и признания. Это, как минимум. А, как максимум, заслуживающее принципиального неодобрения и осуждения, категоричного неприятия и неуважения, антипатии и глобального отторжения.
Объявляется официальная или полуофициальная позиция, заключающаяся в том, что такое творчество нужно запретить вообще или как вид деятельности, в частности. Еще есть тип критика, который является приверженцем (сторонником) какой-то одной школы. Что автоматически обязывает его хвалить все и всех, кто к этой школе имеет прямое или косвенное отношение. И одновременно ругать все и всех, кто к этой школе не имеет отношения. Или принадлежит к другой школе, стилю и т. д. Ждать объективности от такого критика в оценке своего творчества не приходится даже чисто теоретически.
Есть категория критиков, которая всеми силами ума и души защищает интересы власти имущей. В том числе: экономические, политические, идеологические, культурные, психологические, духовные, эстетические, интеллектуальные и прочие. И поэтому все, что прямо или косвенно прославляет эту власть, эти критики хвалят. А все, что не ставит перед собой именно такой цели, в лучшем случае замалчивают, в худшем — нередко ругают, отказывая результатам такого творчества в какой-либо ценности вообще. И это, как минимум. А, как максимум, вешая на такое творчество ярлык «вредное», «опасное», «чуждое», «бесполезное», «бессмысленное», «странное», «своеобразное», «непонятное», «категорически неприемлемое», «принципиально несостоятельное» и даже «противоречащее классическим канонам разумности, прекрасного» и т. д.
Есть очень небольшая, можно сказать, узкая группа лиц — критиков с творческим мышлением. Она составляет, к сожалению, всего несколько процентов от общего числа критиков (именно тех, кто выбрал критику, как основной смысл своей жизни). Удельный вес такой группы среди прочих масс населения еще в тысячи раз меньше (к величайшему сожалению автора и многих тысяч талантливых людей вообще). И вот мнение этой категории критиков представляет для талантливого интеллигентного человека особенную ценность. Другой вопрос, что получить мнение такого критика очень трудно, почти невозможно. Если только не возникает случайное благоприятное стечение обстоятельств.
Одним из критериев истинности критика является тонкость его душевной организации. Иначе говоря, способность тонко ощущать любые явления не только реальной действительности, происходящие в настоящее время, но и те, что были когда-то в прошлом и, возможно, будут в будущем. Тонкость ощущения, как правило, касается интеллектуальных и психологических моментов, условно говоря, по программе "минимум". И это именно «условно говоря», ибо, для большинства людей этот условный минимум остается пожизненно недостижимым в принципе), а по программе "медиум" еще и в плане эстетических моментов. В редчайших случаях (даже среди критиков), к этим моментам по условной программе "максимум" добавляются еще и духовные. Тонкость восприятия распространяется на любые явления культуры: книги, фильмы, спектакли, песни, музыку, живопись, скульптуру, архитектуру и прочее.